Федор Раззаков - Девять женщин Андрея Миронова

Между тем в начале 90-х здоровье Марии Владимировны начало стремительно ухудшаться. Ей пришлось лечь в больницу, где ей сделали сложную операцию. После этого многие считали, что актерская карьера для Мироновой закончилась. Но они ошиблись. Миронова и на девятом десятке лет сумела доказать, что ее еще рано списывать со счетов. Летом 1993 года, спустя несколько месяцев после операции, она приступила к репетициям спектакля «Уходил старик от старухи» в театре «Школа современной пьесы». Ее партнером в нем стал замечательный актер Михаил Глузский. В этом же театре в январе 1996 года отмечался 85-летний юбилей Марии Мироновой. А президент Ельцин наградил юбиляршу орденом «За заслуги перед Отечеством». Получая награду, Миронова сказала: «Я эту награду делю на троих – на себя, на мужа и сына!»

В последние годы жизни Мария Владимировна сильно изменилась в лучшую сторону. Она стала мягче, добрее и даже смотрела сентиментальные сериалы типа «Санта-Барбары», которые раньше на дух не переносила. Также она смогла помириться с людьми, которых раньше не пускала даже на порог своего дома. Например, она несколько отдалила от себя Ларису Голубкину, зато приблизила к себе Татьяну Егорову – бывшую возлюбленную ее сына. В свое время именно она, Миронова, не разрешила Андрею жениться на Егоровой и разрушила их отношения. Но теперь, на склоне лет, Мария Владимировна сблизилась с Татьяной, и та стала бывать у нее дома чуть ли не ежедневно. В одном из своих интервью Лариса Голубкина, описывая эту ситуацию, сказала следующее:

«…Я понимала, что мне нужно все время напрягаться, мне нужно самой ездить, мне нужно самой звонить, мне нужно самой что-то предлагать. А у меня патологически сложная была ситуация, папа очень болел, я ничего не успевала. Он умер в 1996 году. Я его похоронила. Мне было безумно сложно. Но Мария Владимировна не интересовалась этим никогда. Хотя я понимала, что не нужно соревноваться в этом, но все же думала: почему она меня не спросит, почему она мне не позвонит, понимаете? И я пришла к таким отношениям с Марией Владимировной – отчужденным. Если же ей позвонишь, она делает такие большие паузы тяжелые, все ждешь, когда она что-то скажет. Последнее время совсем не общались, даже когда она праздновала свой юбилей – 85 лет, она меня не позвала. Ну, я понимала ситуацию.

Когда умер Андрюша, она растерялась. А со временем ее стала мучить проблема – кому оставить наследство. Она все думала. Потому что особенной любви ни ко мне, ни к Кате она тогда не имела, главное для нее была ее семья, ее сын. А тут какие-то подъехали, да? Что с ними делиться – очень надо! И я сказала: «Мария Владимировна, вот как Андрюша жил, так и я живу. Ничего не нужно абсолютно, я вам советую: все, что у вас есть – отдайте в музей». И она радостно завещала все свое состояние Бахрушинскому музею и вздохнула свободнее. Действительно, ну а куда это все, с собой же не возьмешь? Вот «новые русские», у них наследство будь здоров. И тут уже родственники будут драться, когда будут миллионы долларов в Швейцарии лежать. А у Марии Владимировны – память о ее мужчинах, о ней, о времени, о целом веке. Вы же понимаете. И все равно больше всего суетятся по этому поводу окружающие. Я не уверена, что Катя беспокоится. Я тоже не беспокоюсь. А окружение, они создают по этому поводу волну.

Но ни Катя, ни я, ни наши дети никогда ни на что не претендовали – если говорить о наследстве Марии Владимировны. Единственное, на мой взгляд, – надо самостоятельно жить, достойно, достойно Андрюши, и ни в коем случае не втравливать его память в ненужные истории, которых вообще не было…»

Когда в ноябре 1997 года Миронова уезжала в больницу, ключи от своей квартиры на улице Танеевых она отдала Татьяне Егоровой. Но домой пожилая женщина больше не вернулась. А эта квартира стала мемориальным музеем актерской династии Мироновых, как указала в своем завещании сама Мария Владимировна.

Мама Андрея Миронова почувствовала себя плохо в семь часов утра 10 ноября, но в Центральную клиническую больницу ее привезли на «Скорой» только к десяти. У нее обнаружили обширный инфаркт миокарда в самом тяжелом варианте. Врачам удалось стабилизировать сердечную недостаточность. По их словам, Мария Владимировна мужественно переносила нечеловеческую боль и все время прекрасно держалась.

В реанимации актриса прожила двое суток. На третий день ей стало получше, и она даже пробовала шутить, самостоятельно присаживалась на краешек кровати. Но во второй половине дня ей вновь стало хуже. Мария Владимировна, видимо, поняла, что не выживет. Попросила пригласить к ней в палату самых близких и попрощалась с ними. Ночью ее сердце остановилось. В течение следующих полутора часов врачи пытались вернуть актрису к жизни, но тщетно.