Федор Раззаков - Девять женщин Андрея Миронова

После июльских съемок Миронов должен был приехать в Выборг еще раз в августе, чтобы в течение двух дней «добить» свою роль. Увы, но этому уже не суждено будет осуществиться, о чем речь еще пойдет впереди.

В конце июля, закончив выступления в Вильнюсе, Театр сатиры погрузился в автобусы и отправился продолжать гастроли в Ригу. Миронов и Ширвиндт опять добирались туда отдельно от всех на собственных автомобилях. Никто из актеров даже не догадывался, какие трагедии их там поджидают.

В Риге Миронова уже поджидали его близкие: мама, Лариса и Маша Голубкины. Когда он приехал, то вместе с женой и дочерью поселился в гостинице «Юрмала»: они взяли два номера «люкс» друг против друга. А Мария Владимировна жила в санатории «Яункемери». Стоит отметить, что сразу после гастролей Миронов и Голубкина собирались ехать в Голландию, у них уже все было на мази – готовы паспорта, куплены билеты. Однако…

Первая трагедия произошла 7 августа, когда из Москвы в Ригу пришла страшная весть о том, что умер ведущий актер «Сатиры» Анатолий Папанов. В те дни он снимался в фильме «Холодное лето 53-го…» и сразу после съемок заехал в Москву, чтобы уладить свои дела в ГИТИСе (он там преподавал). Сразу после этого он должен был вернуться в Ригу. Но не случилось. Вот как об этом вспоминает жена актера Н. Каратаева:

«Мы с театром были на гастролях в Прибалтике. В Вильнюсе гастроли уже закончились, и мы должны были переезжать в Ригу. Днем отыграли «Гнездо глухаря», и Толя стал собираться в Петрозаводск на съемки «Холодного лета…» Перед отъездом он мне говорит: «Забери в гримерной газеты: будет что в автобусе тебе до Риги читать».

Вечером после «Фигаро» захожу в гримерную (у них с Андреем Мироновым была одна гримерная), забираю газеты. Андрюша посмотрел и говорит: «Господи, неужели вы все это читаете?»

Мы попрощались. Андрей тоже уезжал на концерты. Это был последний день, когда я их обоих видела живыми… Анатолий Дмитриевич полетел самолетом в Петрозаводск. Я ему говорила: «Приезжай оттуда сразу в Ригу». А он сказал, что еще в Москву заедет, потому что там его студенты, и он должен узнать, как у них с общежитием…

В Москве Толя был один. Как потом мне рассказал наш слесарь, он его встретил, и Анатолий Дмитриевич спросил: «Саша, почему у нас нет горячей воды?» Тот в ответ: «Да отключили». – «Ну, ничего, – говорит, – помоюсь холодной». Он всегда любил холодный душ… Разгоряченный, уставший, он встал под холодный душ, и у него случился сердечный приступ.

Поначалу я была спокойна. И только когда он не прилетел к спектаклю, тревога меня как ножом полоснула. Я начала метаться. Звоню в Москву на пульт: говорят, квартира с охраны снята. Звоню соседке. Она вышла, на окна глянула – свет горит. А мои – дочка с семьей – были на даче. Позвонила Нине Архиповой, ее зять рванул к моим за город. Приехал уже мой зять, перелез с соседнего балкона на наш, выбил стекло… В ванной текла вода… ледяная… Потом диагноз поставили: острая сердечная недостаточность…»

Похороны А. Папанова прошли в Москве, однако актеров родного театра на них почти не было – прерывать гастроли им не разрешили. Зато руководство театра обратилось к Миронову, чтобы он заполнил брешь – стал давать свои сольные концерты вместо спектаклей, где участвовал Папанов. Миронов согласился, хотя уже тогда чувствовал себя неважно. Но и отказать в просьбе он не мог – для него работа всегда была важнее собственного самочувствия. В результате эти концерты вкупе со спектаклями и приблизили роковую развязку.

Тринадцатого августа Миронов переехал жить к своей матери в «Яункемери», поскольку его жена и дочь собирались уехать в Москву. Тем же вечером Миронов давал свой очередной сольный концерт. В нем он показывал отрывок из «Ревизора», где его партнером был Анатолий Папанов, игравший Городничего. Когда Миронов обращался к уже несуществующему Городничему, многие в зрительном зале плакали. Чего стоило самому Миронову не расплакаться, стоило только догадываться. Никто из присутствующих, как и сам актер, еще не догадывались, что этот концерт станет для Миронова последним.

Вспоминает Л. Голубкина: «Ночью 13-го я вышла на дорогу встречать Андрея, потому что знала, что он поедет мимо «Юрмалы» в «Яункемери». Я вышла на дорогу, встретила его, и он говорит: «Ой, какой класс!» Другой бы, знаете, подумал – может, я за ним слежу? Но не Андрей. Ему такое и в голову не пришло. Он меня отвел в номер, сказал: «Завтра так же меня встречай».