Михаил Полторанин - Злой дух России. Власть в тротиловом эквиваленте-2

Еще при Сталине приоритетным направлением было выбрано развитие электронной промышленности. Без нее немыслим расцвет наукоемких технологий.

Для рывка денег недоставало, но базу шаг за шагом закладывали. Настроили сверхсовременных предприятий, заимели свою «кремниевую долину» в Зеленограде.

И в 1974 году оказались в мировых лидерах. В производстве СВЧ-микроэлектроники заметно обогнали США и Японию, а в целом по выпуску электроники вышли на второе место и стали подпирать Америку.

Рынок этой продукции оценивается примерно в 15 триллионов долларов. В перспективе мы рассчитывали на львиную долю этой суммы. Ведь не надо особо горбатиться: вложил один доллар — получил 100. Разве добьешься такой бешеной эффективности, шастая по тундре с буровыми установками в поисках углеводородного сырья! Тогда в ходу были расчеты: один килограмм изделий микроэлектроники эквивалентен по стоимости 110 тоннам нефти.

Ну не могли американцы смотреть спокойно, как мы им перо вставляем. Утекут триллионы долларов в СССР, начнется там бум наукоемких технологий — что, тогда Соединенным Штатам терять мировое лидерство?!

И янки полезли за кошельком.

Появилась так называемая «Программа Пентагона» — по ней бюджетные деньги ручьями потекли в электронные фирмы. (Вброшено было более 100 миллиардов долларов.) Это позволило создать технологии микропроцессорной техники нового поколения и комплекты сверхбольших и сверхскоростных интегральных схем.

Не захотели отставать и японцы — выделили на развитие электроники немалые деньги.

А Советский Союз? С финансами у нас тогда дела обстояли неплохо. Мы еще не зависели от цен на нефть (доля топливно-энергетических товаров в структуре экспорта составляла лишь 15,7 процента. Сейчас — 70 процентов. А экспорт только машин и оборудования — 21,5 процента. Сейчас — чуть больше четырех процентов. Поступления из-за рубежа шли и за другую высокотехнологичную продукцию). Так что нашли бы на увеличение производства электроники.

Но остро встала другая проблема — в СССР набирала силу пятая колонна.

Американцы хотели сохранить лидерство не только усилением своей экономики. Важнейшей целью они ставили и ослабление экономики конкурента, то есть Советского Союза.

Люди из ЦРУ умеют формировать пятые колонны там, где задумали. А в СССР у них никак не получалось — бдительность парткомов.

В середине 70-х, при позднем Брежневе, ЦК стал постепенно отходить от хозяйственной деятельности. И экономическая власть в стране начала перетекать в структуры Госплана СССР.

Формально перспективные наработки Госплана облекались в форму директив на пленумах ЦК и съездах партии. Но кто из вождей и партийных чиновников — членов ЦК будет вникать в непроходимые дебри цифр, представленных экономистами! Проголосовали, утвердили — поехали дальше.

В общем-то, и компетентности у большинства «руками водителей» не хватало (как и сейчас не хватает), чтобы ткнуть носом плановиков и финансистов при обнаружении подлогов.

Это Сталин, с его эрудицией, мог мгновенно поймать за руку недобросовестность. Как вспоминал участник «атомного проекта» в СССР, член-корреспондент Академии наук Василий Емельянов, на одном из заседаний Совнаркома СССР руководители Госплана докладывали схему размещения промышленности в третьей пятилетке на востоке страны. Перечислялось с энтузиазмом: сколько заводов будет построено в Сибири, что и сколько они будут давать.

Сталин внимательно слушал и быстро вел на бумаге расчеты. Как оказалось, сопоставлял планы выпуска предполагаемой продукции с реальным наличием людских ресурсов в тех регионах. Делил цифровые показатели из планов докладчиков — отдельно на среднюю производительность труда по стране и на максимальную, достигнутую на ленинградских заводах.

В конце заседания встал и сказал, что Госплан ставит заведомо нереальные цели. Чтобы выполнить им намеченное, надо увеличить население Сибири миллионов на 30. И то если люди там будут давать ленинградскую производительность труда.

Госплановцев с их разработками послали готовить новые расчеты.

К середине 70-х всем престарелым вождям в ЦК было не до активной работы: по-тихому делили место еще живого Брежнева.

Да и Госплан уже стал другим. До нескольких тысяч поднялась численность этого органа — с его электронно-вычислительными центрами, институтами, экспертными комиссиями и т. д. Госплан получил право «в пределах своей компетенции» издавать постановления, обязательные для исполнения всеми министерствами СССР. Здесь тормозните внимание: высшая власть Советского Союза передала свои диктаторские права Госплану.