Вячеслав Маркин: Неизвестный Кропоткин

То были годы правления императора Николая I, начавшегося с жестокого подавления бунта офицеров-декабристов. Пятеро были повешены, а остальные заговорщики отправлены на каторгу, в Сибирь. Такое начало определило характер всей эпохи. Никогда, ни до, ни после этого времени, государственность в России не чувствовала себя столь могучей, уверенной, незыблемой. Это было время господства иерархии власти, чиновников и жандармов, палочной дисциплины, жестокой цензуры, подавления всякого свободомыслия, и в результате глубокого разложения общества - апофеоз - поражение в Крымской войне. Николаевская эпоха…

В 1847 году, отбыв ссылку, покинул родину Александр Герцен. В конце 1849 года произошла расправа с участниками кружка М. В. Буташевич-Петрашевского*, обсуждавшего утопические идеи Фурье. Готовившийся расстрел кружковцев был в последнюю минуту заменен каторгой. Среди подвергнутых наказанию - молодой писатель Федор Достоевский.

*См. указатель имен в конце книги.

Детские годы Петра Кропоткина пришлись как раз на это время.

В конце 1850 года, в ознаменование 25-летия царствования Николая I в Благородном собрании Москвы на Малой Дмитровке (ныне Дом Союзов на Пушкинской улице) давали грандиозный бал. Верноподданное дворянство «второй столицы» устроило для царской семьи представление в костюмах всех народностей, входящих в состав Российской империи. Генеральше Назимовой, которая когда-то была дружна с Екатериной Николаевной, надлежало явиться на бал в одеянии персидской царицы в сопровождении восьмилетнего сына, одетого в такой же богатый наряд. Но перед самым балом он заболел, и генеральша обратилась к юным Кропоткиным. Для Александра костюм оказался мал, а семилетнему Пете пришелся впору. Так он попал на царский бал, определивший его судьбу.

Дети представляли шестьдесят губерний России, и у каждого ребенка был в руке жезл с гербом одной из них. Петя, одетый в восточного вида костюм, с поясом, украшенным драгоценными камнями, держал герб Астраханской губернии. Нужно было склонить губернские гербы перед самодержцем. Но тут дядюшка Пети, литератор Дмитрий Гагарин, одетый тунгусом, поднял мальчика на руки и поставил на платформу перед царем, которому захотелось поближе рассмотреть забавного в своем наряде «астраханца».

Его усадила рядом с собой императрица Александра Федоровна, женщина добрая, страдавшая от грубости супруга-солдафона. Петя, устав от грандиозного зрелища, заснул, положив голову ей на колени. Пока он спал, царь распорядился: пусть князь Кропоткин учится в пажеском корпусе.

Попасть в привилегированный Его Величества корпус считалось большим счастьем. По окончании его открывались блестящие возможности: карьера при дворе, в гвардии или на дипломатическом поприще. Надо только подрасти, а будущее Петру уже обеспечено неожиданно снизошедшей на него монаршей милостью.

Мог ли император тогда предполагать, что милый мальчик в меховой шапке и восточном костюме, юный князь Рюрикович станет врагом самодержавия, да еще - страшно подумать - анархистом, отрицателем власти. Не ведал этого, конечно, и сам «баловень судьбы».

Первые знания по школьной программе, как принято в дворянских семьях, были получены дома. Гувернер-француз Пулэн, познакомил детей с основами французской истории, географии и грамматики, а успехи в разговорной речи были столь значительными, что братья вскоре стали даже «думать по-французски». Студент юридического факультета Московского университета Николай Смирнов занимался с детьми русской грамматикой, литературой, а заодно и арифметикой. Ему обязаны братья обретением еще в детстве литературного вкуса. Они хорошо знали и любили произведения Пушкина, Гоголя, Некрасова и под их влиянием занялись собственным литературным творчеством. Целыми днями мальчики просиживали за сочинением стихов и рассказов. Составляли из них ежедневную домашнюю газету «Дневные ведомости», а затем - ежемесячник «Временник». Главным автором этих изданий был Петр, хотя он больше тяготел к научной тематике, в то время как у Александра рано проявилось поэтическое дарование.

Конечно, домашняя издательская деятельность развивалась под впечатлением от журналов, которые выписывал отец. Каждый месяц приходил «Сын отечества», не отличавшийся большим разнообразием материалов: в нем публиковалась «придворная хроника» и высочайшие рескрипты: поздравления, «пожалования» орденами, производство в звание, увольнения от должности. Но Алексею Петровичу хотелось, чтобы дети, особенно Петр, которому предстояло стать пажем, тоже увлеклись этой атрибутикой. Их же больше интересовали такие разделы в журнале, как «известия с Кавказа», где шла война с горцами, «новости ученого мира», литературные произведения. В «Сыне отечества» часто печатались «патриотические драмы» Нестора Кукольника, исторические романы Загоскина, переводы, например, романа популярного Эжена Сю «Мисс Мери». Все, что читали братья, отражалось в их домашнем журнальном творчестве.