Фёдор Жорин - Исповедь чекиста. Тайная война спецслужб СССР и США

В этом эпизоде, как и во всех других, мы видим столкновение боевых традиций русского офицерства с плац-парадным направлением, с мишурным блеском, за которыми скрывалось равнодушие к истинному назначению войск и нежелание понять, что же является главным в облике офицера.

Резкое разграничение суворовцев и гатчинцев среди командных кадров старой русской армии установлено не только в наши дни, когда многолетний плодотворный путь формирования советского командира позволяет критическим взором окинуть дореволюционную эпоху строительства русских войск. И в прошлом, как мы видим, достойные русские офицеры понимали не только благородный смысл своей работы в армии, но и огромный вред гатчинских влияний, какие бы формы они ни принимали. Лучшая и неизменно прогрессивная часть русского офицерства на всех этапах своего развития непримиримо относилась к последователям плац-парадных идей, бездумным щеголям, затянутым в корсеты, искавшим славы не в бою, не среди солдат, а на паркете модных салонов.

Особенное и даже решающее значение эти принципы приобрели в новейшее время, когда в 1874 году в России была введена всеобщая воинская повинность. И тот факт, что возникновение массовой армии при сокращении сроков службы настоятельно потребовало внедрения в войска петровских и суворовских взглядов на роль офицерского корпуса, лишний раз показал, насколько эти взгляды органичны для нашего народа.

«Братья и дружина» — так обращались полководцы древней Руси к своему войску. «Братцы, ребята, други», — восклицали кутузовские генералы, выйдя перед строем солдат. «Благодетели, за мной!» — поднимал и атаку севастопольских богатырей знаменитый генерал Хрулов. Усатые канониры называли приезжавшего на бастион адмирала Нахимова по имени и отчеству: Павел Степанович. И сам Суворов для своих фанагорийцев был всегда «батюшка». Но в то же время умный офицер никогда не забывал, что тот же Суворов говорил: «Я строг».

Братство и панибратство — разные вещи. И если чувство товарищества между офицерами и в отношении к солдатам было всегда одной из благородных традиций лучшей части русского офицерства, то панибратство изгонялось нещадно.

Военные звания, присвоенные офицерам, — это знаки их незыблемого полновластия. Ордена и медали, украшающие грудь командиров, свидетельствуют об их личной храбрости и воинских талантах. Форма одежды, которую носят командиры, знаки различия, награды — все это в совокупности является внешним выражением чести и достоинства офицера. Лучшая часть русского офицерства правильно понимала роль чести военного мундира. Содержание и значение формы обмундирования войск и связанных с этим правил дисциплины и порядка было всегда очень велико.

Военная форма издавна служит средством выделения вооруженных защитников страны. В глубокой древности, до возникновения наемных армий, каждый мужчина, способный носить оружие, был воином и выходил на поле боя в том платье, которое носил постоянно. Однако необходимость отличать издали свои войска от противника уже тогда привела к стремлению носить одноцветную форму или, по крайней мере, отличительные знаки.

В русской армии еще до Петровских времен одеяние русского воина считалось признаком его чести. Едва ли не первой степенью среди наград была выдача одежды. В 1469 году, например, устюжане за мужество, показанное в сечах, получили от Ивана III по триста сермяг и бараньих шуб, удобных для ратных походов. До конца XVII века в России постоянных войск почти не было. Затем появились стрельцы, составляя нечто вроде регулярной армии, имели и однообразную одежду — красную с белыми берендейками. Позже стрельцы оделись в длинные кафтаны из сукна. В мирное время они носили мягкие отстроченные мехом шапки, в военное — круглые железные. Уже тогда в деталях одежды строго подчеркивалось должностное различие. С этой целью начальствующие лица имели кожаные рукавицы и посохи, служившие в то время вообще знаком власти.

Петр I, образовавший регулярную армию, дал ей единообразное обмундирование. В характере одежды петровских войск очень ясно сказывается желание поставить ее на службу целям укрепления дисциплины, подчинения младших старшим. Отличием унтер-офицера был золотой галун, на обшлагах камзола и полях шляпы. Таким же галуном обшивались борты и карманы камзолов у офицеров. Сверх того, офицерам полагались золоченые пуговицы, белый галстук, а при парадной форме — красный плюмаж на шляпе. В строю офицеры одевали на шею еще и металлический значок. Шарфы с золотыми и серебряными кистями служили отличием штаб-и обер-офицеров.