Михаил Штейн - Ульяновы и Ленины. Тайны родословной Вождя

И все же Шагинян смогла пробить брешь в умолчании о происхождении А.Д. Бланка, применив эзопов язык, — не сразу, а в два захода. В 1967 г. Приволжское книжное издательство в Саратове выпустило в свет «Семью Ульяновых». Писательница внесла в третью главу «Воспоминания одного детства» небольшую поправку. Вот она: «Александр Дмитриевич Бланк был родом из Староконстантинова Волынской губернии. Окончив в Житомире поветовое училище, он приехал с братом в Петербург» [73] Шагинян М.С. Семья Ульяновых. Саратов, 1967. С. 24. . Проходит еще два года, и Мариэтта Сергеевна наносит решающий удар. В вышедшем в Москве в издательстве «Художественная литература» романе-хронике в двух частях «Семья Ульяновых» она вставляет еще одно слово, и текст теперь выглядит следующим образом: «… Александр Дмитриевич Бланк был родом из местечка Староконстантинова Волынской губернии» [74] Шагинян М.С. Семья Ульяновых. М., 1969. С. 25. . Как эту вставку пропустила цензура (а может, и ИМЯ при ЦК КПСС), не представляю. Не исключаю, что Шагинян объяснила появление этого слова тем, что «местечко» по-украински — селение. Но для большинства читателей, не знающих украинского языка, «местечко» означало прежде всего еврейское селение (существует даже выражение «местечковый еврей»). В сочетании с фамилией Бланк это давало определенный намек на национальность.

Что же касается текста «Семьи Ульяновых», он с этого издания становится каноническим.

Как я уже говорил, моя статья, опубликованная в «Литераторе», была вскоре перепечатана во многих изданиях. Но первым ее перепечатал в качестве приложения к своей уже упоминавшейся книге профессор Г.М. Дейч, ныне живущий в США.

Выехав из СССР, он захватил с собой копии выявленных им документов о братьях Бланках. Как рассказывал мне Дейч при встрече, он долго размышлял, стоит ли публиковать эти» документы. Его останавливало опасение, что это может вызвать в нашей стране волну антисемитизма. Когда в декабре 1991 г. ему прислали номер «Литератора» с моей статьей, то он решил, что время для публикации настало. Ценные материалы, собранные Г.М. Дейчем, дополняют и развивают мою статью, дают направление для новых поисков.

Следующим, кто осветил вопрос о еврейских предках В.И., стал бывший заместитель начальника отдела комплектования, экспертизы и учета архивных фондов Главного архивного управления заслуженный работник культуры В.В.Цаплин, уже известный читателю — это он осуществлял изъятие документов о семье Бланков в Житомирском архиве. Теперь он решил ввести эти материалы в научный оборот [75] Цаплин В.В. О жизни семьи Бланков в городах Старокон-стантинове и Житомире // Отечественные архивы, 1992. № 2. . На отдельных ошибках и неточностях в статье Цаплина я остановлюсь ниже. Главный же ее недостаток, на мой взгляд, в том, что автор и в наши дни не подвергает сомнению правильность изъятия документов «без оставления копии» и наказания «виновных» архивистов и стремится приписать себе заслугу первой публикации документов о еврейском происхождении предков В.И. С этой целью В.В. Цаплин во введении к своей статье утверждает, что имеющиеся на эту тему публикации «или сплошной вымысел, или правдивые, но не подкрепленные документами краткие упоминания, или сомнения в истинности опубликованной информации» [76] Там же. С. 38. , ссылаясь при этом на черносотенную статью Е. Торбина [77] Торбан Кому служил адвокат Бланк? // Наше время, 1991. № 6. ' и статью Ю. Гаврилова в «Огоньке», где содержится просто упоминание о крещении А.Д. Бланка [78] Гаврилов Ю. Трагедия ухода от Родины // Огонек, 1991. № 25. .

Можно, конечно, допустить (хотя и верится с трудом), что Цаплин не знал ни о моей статье, ни о работе Дейча, к моменту выхода его статьи уже несколько раз перепечатанных в различных периодических изданиях и сборниках [79] См., напр.: Слово, 1991. № 2,8. . Но то, что он не отмечает приоритета сотрудников Житомирского архива в выявлении ряда документов (перечисленных им же в докладной записке 1965 года!), является прямым нарушением норм профессиональной этики.

То, что ИМЯ скрывал многие десятилетия и что стало теперь общеизвестно и подтверждено архивными документами, больше скрывать было нельзя. Сотрудники РЦХИДНИ Т.И. Бондарева, Ю.Б. Живцов, Е.Е. Кириллова и В.Н. Шепелев опубликовали материалы, касающиеся еврейского происхождения А.Д. Бланка, и среди них два письма А.И. Ульяновой-Елизаровой И.В. Сталину с просьбой разрешить напечатать найденные в Ленинградском отделении Центрархива в 1924 г. документы об этом. Опубликовали и документы, связанные с описанными выше событиями 1965 года, в том числе и докладную записку Цаплина [80] «Изъятие… произвести без оставления… копий»; «Вы… распорядились молчать… абсолютно» // Отеч. архивы, 1992. № 4. . Но даже солидные документальные публикации не охладили пыла борцов за «чистоту» рода В.И.