Мик Уолл - Когда титаны ступали по Земле - биография Led Zeppelin[When Giants Walked the Earth - A Biography of Led Zeppelin]

Пейдж тем временем занимался своими делами, связанными с его разрекламированным саундтреком к фильму «Восход Люцифера» Кеннета Энгера. Энгер, трудившийся над монтажом семнадцатичасового материала, отснятого к тому времени, чтобы сократить его до приемлемой длины, провел конец весны и начало лета, работая в подвале Тауэр–хауса, который Пейдж оборудовал дорогим монтажным оборудованием, необходимым режиссеру для завершения фильма. Заинтригованный Питер Грант даже предложил свое участие в финансировании проекта, когда фильм уже был готов к выпуску.

Однако дела разладились, когда однажды вечером Энгера, по его словам, выгнала Шарлотта Мартин, которой показалось, что он начинает «захватывать» дом, приглашая туда людей, ей не знакомых. К тому времени уже подавленный и обеспокоенный тем, что Пейдж, казалось, терял интерес к проекту — не предоставляя материала больше, чем изначально сочиненные двадцать пять минут музыки, несмотря на настойчивые просьбы режиссера, — Энгер тотчас публично вылил свое недовольство, объявив, что он «уволил» Пейджа с проекта и пожаловавшись, что его выставили из дома, не дав возможности забрать свои вещи, главной из которых, помимо неготового фильма, была заботливо хранимая им «корона Люцифера», усеянная искусственными бриллиантами с платья, которое однажды надевала Мэй Уэст.

Когда его спросили о деталях размолвки, Энгер ответил, что манера поведения Пейджа «полностью противоречила учениям Алистера Кроули и духу фильма. Люцифер — ангел света и красоты. Но флюиды, исходящие от Джимми, совершенно чужды этому — как и человеческому общению. Они похожи на унылый лунный ландшафт. В противовес этому Люцифер подобен полю, поросшему прекрасными цветами». Ободренный, он пошел дальше, озвучив мнение, до тех пор невысказанное, но стремительно распространявшееся среди старых фанатов, разочарованных — а в лучшем случае, озадаченных — последним продуктом Zeppelin. «Я прихожу к выводу, что как музыкант Джимми выдохся. У него нет тем, нет вдохновения и нет мелодий, чтобы предложить публике. Я уверен, что у него не припасена еще одна ‘Stairway to Heaven’ — его самая люциферианская песня. Presence — весьма депрессивный альбом». Со знанием дела он добавил: «С одной стороны, он очень инициативен и хорошо умеет работать. Но с другой стороны, у него есть проблема, которая тянет его вниз. Он ведет себя, как доктор Джекил и мистер Хайд…» На тот случай, если кто–то не уловил, что он имеет в виду, Энгер заметил, что у Пейдж втянут в «интрижку с Белой Леди», — что было ясным намеком на героин.

Энгер продолжил обливать Пейджа грязью при каждой возможности. Как он сказал, попытки общения с Пейджем были подобны «стуку в зеркальное стекло, толщиной в дюйм». Он «превращался в необученного богатого дилетанта, по крайней мере когда дело касалось магии и любых серьезных верований в работы Алистера Кроули». Наглядный пример «вышедшей из–под контроля магии, недопонятой, без согласия с волей».

Для протокола: Джимми теперь утверждает, что ссора с Энгером была спровоцирована не Шарлоттой, а экономкой Тауэр–хауса, заметившей, как он «проводит экскурсию каким–то людям». Возник спор, приведший к тому, что «Кеннет затаил обиду». Когда Энгер сделал это достоянием общественности, «я тотчас стал получать все эти гневные письма, адресованные [Шарлотте] и мне». Беспокойство вызывал тот факт, что гневные письма на самом деле приняли форму «проклятия», которое Энгер направил на Пейджа и Мартин. «Он был скрягой–мультимиллионером, — вспоминал по–прежнему разгневанный Энгер в 2005 году. — У них с Шарлоттой было столько слуг, но они ни разу не предложили мне чашки чая или сендвич. Что было ошибкой с их стороны, ведь я наложил на них проклятие царя Мидаса. Если ты жаден и просто накапливаешь золото, тебя поразит болезнь. Поэтому я превратил ее и Джимми Пейджа в золотые статуи».

«Вообще–то это было довольно трогательно», — сказал Пейдж, отмахиваясь от любых предположений о том, что действия Энгера могли действительно оказать на него какое–либо влияние, объяснив, что «проклятие» в основном принимало форму вырезок из газет, подчеркнутых красными чернилами. «Я думал вернуть все его вещи на катафалке, но потом решил, что это будет чересчур драматично. Теперь я даже немного жалею об этом. Этот фильм [ «Восход Люцифера»] должен был стать шедевром, но он не смог с ним справиться. Все, что теперь осталось, — лишь вымысел».

Как и следовало ожидать, всегда предполагалось, что проклятие, которое Кеннет Энгер наложил на Джимми, не сработало. Однако, оглядываясь назад, интересно отметить, что с этого момента практически все отражало закат Пейджа и Zeppelin. Более того, можно утверждать, что «проклятие царя Мидаса» — метафора болезни, или бессилия, постигающего человека, несмотря на его огромную славу, — точно описывает все, что ожидало Пейджа и Zeppelin в последующие пять лет. Можно даже сказать, что слова теперь были начертаны на стене — и подчеркнуты красными чернилами.