Лариса Машир - Дневник детской памяти. Это и моя война

Детский сад в эвакуации. Слева – Лора, справа – Римма

Войну я встретил в Чумайском детском доме Кемеровской области. Мне было 12 лет. В 5 лет я стал крестьянским сиротой, как и мои братья и сестры. Всего мама родила 14 детей, понятно, что не все выжили. Я был тринадцатым, близнецом. В 33-м году наши родители умерли во время страшного голода, печально известного. Это другая трагическая страница нашей истории. Такая судьба выпала на долю нашего детства – позади голод, впереди война! В моем детском доме к началу войны было 120 таких сирот, детей голода, собранных отовсюду…

Все мальчишки рвались на фронт. Бежали мелкими группами, но их ловили и возвращали. До станции Мариинск надо было пройти 3 села, и всего 60 километров. Прорвались на фронт трое или четверо из нас. Воевали и два моих старших брата Сергей и Павел.

Сергей – морской пехотинец, в 42-м остался навечно под Смоленском. Ему было 22. В том же 42-м 19-летний Павел оставил на подмосковном снегу правую руку и прожил еще 9 лет без правой почки и правого легкого. Для меня они герои! Павел после госпиталя окончил школу экстерном в войну и за три года Свердловский геологоразведочный институт. Он успел еще три года поработать начальником партии в Восточных Саянах…

Когда из нашего села Чумай ушли на фронт мужчины, сельсовет предложил отдать часть коров и лошадей детскому дому. Наш директор, светлая ему память, Хохлов Андрей Кондратьевич (не подлежал призыву), с радостью согласился, поскольку с началом войны детский дом был снят с госдотации и должен был перейти на самообслуживание. Мы получили 14 коров, 12 лошадей и еще свиней и кроликов. Была даже маленькая пасека и 20 гектаров пашни. Старшие девочки научились доить и ухаживать за коровами. А мальчишкам надо было приручать лошадей – дали монгольских необученных. Для многих лошадь была и отрадой, и верным другом.

Первую военную зиму поголодали. Ведь мы растем, а норма хлеба – 250 граммов. На кухне три котла по 100 литров: под суп, второе (каша или картошка) и чай. Эти котлы с водой кипят, а наш директор ищет по селу, чем их заправить…

К весенней посадке в 42-м картошки, конечно, не было. Но звеньевая Анна Картавая, депутат Верховного Совета, подарила нам семенной картошки. Это был сорт «Лорк», который давал у нее до 800 центнеров с гектара. В итоге осенью 42-го детский дом убирал свой первый урожай! Мы были абсолютно счастливые!

Кстати, 8 детдомовцев были удостоены медали «За доблестный труд в ВОВ». Мой друг Володя Рудковский – мы с ним как братья – первым получил награду, потом я и другие ребята. И наш директор – тоже!

Каждое лето мы заготавливали 3–4 бочки черемши, по-местному «колба», мощный концентрат витамина С. (Я и сейчас у себя на даче в Майкопе выращиваю.) Мне как председателю Совета детдома директор ставил задачу: чтобы не было больных! У нас и потерь не было! К концу войны все 180 душ выжили! А всего через детдом прошло до 600 воспитанников. Десять классов окончили 7 человек. Мальчишек обычно отправляли в ФЗУ (фабрично-заводское училище). Летом 42-го отправили сразу 63 человека на эвакуированные заводы в Новосибирск, Кемерово, Барнаул и Томск. Сбежал только один Коля Куликов. Он вернулся в детдом и залез на пасеку за медом. Но мы преподали ему урок по законам военного времени. Связали дезертиру руки, надели на него пустую рамку из разоренного улья и провели по трем спальным корпусам. Директор увидел наш самосуд и попросил Колю освободить. Николай вернулся в свое училище.

Помню, в 42-м к нам прибыло еще 60 сирот из Поволжья. В том числе немецкая семья – семь братьев Бауэр. Отец их был призван в армию переводчиком. А мать погибла на глазах у детей от прямого попадания бомбы в их эшелон. Старший – Филипп 16 лет, затем Павел, Петя… и младший Карлуша двух лет. У нас был негласный сговор – никто не дразнит этих ребят, а если кто сказал «немчурята», тому хорошо драть уши…

Спустя много лет в 75-м году я побывал на Алтае, в Чумае и встречался с Петей Бауэром. У него пасека 130 ульев. Его мед закупают японцы, а у них «губа не дура», предгорный алтайский мед – один из лучших в мире.

Среди моих летных книжек хранится справка Чумайского сельсовета о том, что я с 13 лет работал в детском доме – «…с 1942 по 1945 г. на летних каникулах с июня по сентябрь включительно работал учеником портного, бригадиром дровосеков (дневная норма – 12 куб. м на 3 подростков) и косарем. Получал зарплату на лицевой счет, обшивая воспитанников детского дома. С 1944–1945 гг. во время летних каникул – младший воспитатель».