Владислав Ельников - Рубежи Новороссии

Наверное, мои рассказы о службе в армии Донецкой народной республики следует начать с предыстории, ведь сначала обязательно возникнет вопрос: как и почему ты решил отправиться на войну? Поэтому я начну повествование издалека, с весны 2014 года, то есть с самого начала войны за то великое и таинственное, что именуется теперь Русским миром.

Итак,

…На наших с вами глазах за истекшие 25-30 лет случились события, наступление которых не могли предположить ни историки-теоретики, ни аналитики-практики, ни проходимцы-прорицатели, ни здоровое человеческое сознание вообще, ни поражённое тяжёлым бредом больное воображение. Одним из таких событий оказалась вспыхнувшая весной 2014 года война в Новороссии, где спустя почти 70 лет после Великой Отечественной на мирные города и селения вновь посыпались бомбы и снаряды. Слова «фашисты», «бандеровцы» вынырнули из исторического забытья, и скинув с себя покрывало отвлечённости, налились своим зловещим и совершенно наглядным смыслом.

Не меньшие чудеса случились и в моей личной жизни. Спустя 35 лет после призыва на срочную службу в ряды Советской Армии я вновь призвался на армейскую службу, на этот раз добровольно вступив в ряды Вооружённых сил Донецкой Народной Республики. Мог ли я, оставаясь все тридцать с лишним лет после срочной службы сугубо штатским человеком, не питающим особого интереса к оружию и военной службе, вдобавок будучи уже снятым с воинского учёта по возрасту, предположить такой крутой поворот собственной судьбы?

Конечно же, нет! Однако такое удивительное и неожиданное решение все же было мной принято, причем принято совершенно осознанно и обоснованно. Как же это случилось, почему я пошел на столь необычный, столь неожиданный даже для меня самого, шаг?

Каждое осознанное решение мы принимаем после определённых размышлений, сопоставления и даже внутренней борьбы различных мнений, взглядов, сведений и точек зрения. Вот и моему решению отправиться в Новороссию тоже предшествовали раздумья, порожденные еще одним исключительным историческим событием.

…17 марта 2014 года. 23 года миновало со дня всесоюзного референдума 17 марта 1991 года, когда большинство народа высказалось за сохранение нашей страны СССР, включавшего в себя в том числе и Крым с Украиной. Итоги этого всенародного волеизъявления были бессовестно попраны предателями Кравчуком, Ельциным и Шушкевичем, наша единая страна оказалась разодранной по-живому, Украина вместе с отданным ей в 1954 году Крымом отошла от остальной России. И вот теперь Крым возвращается к нам. Это был первый лучик света в беспросветном царстве тьмы последних десятилетий. Небывалый подъём патриотизма нашего народа за всё послевоенное время, невиданная и позорная растерянность наших врагов, с отвисшей челюстью наблюдающих за происходящим и ловящих ртом воздух в попытках что-то из себя выдавить.

У меня в душе наступила какая-то совершенно особенная радость. Тихая, без бурления и выплёскивания излишка чувств. Чередой пошли воспоминания о Крыме и Севастополе, вспоминалось всё что было мне известно об этом славном крае нашего Отечества. И исторические сведения, и почерпнутое из литературы, и собственные воспоминания детства, когда в начале 70-х родители брали меня с собой на отдых в Крым, и произведения искусства, в том числе песни и стихи моряка Александра Харчикова и крымчанки Ольги Дубовой, песни о Севастополе сталинских времён, которые мне пел перед сном мой отец, и многое, многое другое — всё это вдруг слилось в какую-то незримую духовную материю, очень тонкую и трудноуловимую, но при этом совершенно действительную. Эта материя неразрывно соединялась с событиями дня сегодняшнего, ведя к чему-то таинственному и глубокому, к какой-то великой Тайне, лежащей от начала времён в основе нашего духа, нашего национального самосознания, образующей какое-то общее основание, объединяющее всех нас независимо от цвета знамён и идеологических предпочтений. Позже эту духовную материю назвали Русским миром, крошечной частичкой которого я считаю себя по сей день.

Впрочем, нельзя сказать будто Русский мир приоткрылся мне лишь с началом войны в Новороссии. Дыхание Русского мира я ощутил намного раньше, ещё в 1993 году, когда в Москве началось народное восстание в защиту… нет, не просто Верховного Совета и депутатов, а нечто гораздо бóльшего — в защиту всё той же сокровенной Тайны, на стороне которой в те дни зримо выступила законодательная ветвь власти.