Алексей Зинин - Путь воина. Тренер-победитель о секретах успеха

Действительность превзошла все ожидания. В атаке у нас был не просто ураган, а настоящий фейерверк блистательных эпизодов с участием всех трех и каждого в отдельности из наших форвардов. Наша команда выиграла – 3:1, а Валерий Газзаев забил один из мячей и сделал голевую передачу.

Его отличали высокое индивидуальное мастерство, нестандартные решения, нацеленность на ворота и прямо-таки неуемная жажда гола. Он часто бил по воротам из неудобных положений, мог поразить цель, находясь к ней вполоборота, а то и стоя спиной. Он ни секунды не стоял на месте, все время находился в поиске наилучшей позиции, свободных зон на поле.

Многие считали Газзаева закоренелым индивидуалистом. На самом деле это было не так. Конечно, тренеру приходилось ломать голову над тем, как «вписать» этого неординарного форварда в состав. Однако, если это получалось, Газзаев, оставаясь солистом, и ассистировал партнерам первоклассно. А вот попытки переделать его игру, подстроив под кого-то из именитых партнеров, были бесполезны. Тогда этот форвард утрачивал свои лучшие качества, свою индивидуальность.

Говоря о Газзаеве-футболисте, не могу не отметить его редкую контактность, коммуникабельность, умение с полуслова понять, что от него требуется в каждом конкретном матче. Его эмоциональность, по крайней мере в сборной, никогда не переходила допустимых рамок, не шла во вред делу. Словом, это был футболист высокого класса, настоящий лидер».

До сих пор у меня учащается пульс при разговорах о том, как я ушел из московского «Динамо». Это был 1985 год. В команде появился персонаж, который захотел заставить Газзаева перестать быть самим собой. Я мгновенно понял, что Малофеев не та личность, которая может мне что-то дать как футболисту, и не та личность, которая в состоянии принести пользу клубу. Наверное, Эдуард Васильевич не очень-то разбирался в людях, потому что вынудить меня делать то, что противоречит моей сути, нереально! Он попытался установить для меня какие-то границы! И я уже после недели совместной работы знал, что наши с Малофеевым пути быстро разойдутся. Так оно и получилось. Впервые за восемь с половиной лет меня заменили! Казалось бы, ну что здесь такого? Однако характер не переделаешь, я воспринял это как личное оскорбление и тут же без лишних объяснений покинул «Динамо».

Я никогда не отказывался от своих принципов. Поэтому о своих уходах ни разу не пожалел. Да, конечно, где-то я ошибался, готов это признать, но все равно считаю, что поступал я именно так, как должен был поступить. Лучше наломать дров, чем сломать себя. Если твой внутренний стержень будет оставаться таким же прочным, то ты выберешься из любой ситуации и преодолеешь любые препятствия. А вот когда начнешь в себе сомневаться, когда перед кем-то прогнешься, где-то струсишь и промолчишь, где-то, наступив на свое «Я», убежишь от конфликта – тогда тебе конец!

Так везде. В тренерстве – тем более! Тренер – это не столько строитель, сколько художник. Он пытается воплотить в жизнь то, что выстрадал, то, что нашел путем длительных творческих поисков. Он не может «рисовать» футбол из-под палки, а следовательно, для реализации задуманного ему нужна внутренняя свобода. И поэтому самое ужасное для него – боязнь за свое место. Как только появляется страх, любимое дело уходит в подполье. И, к сожалению, большинство моих коллег этого не осознают. Если ты уверен в себе, а ты обязан быть уверен в себе, то ты никому не позволишь тобой манипулировать. Если только руководитель начинает влезать в творческий процесс и указывать тебе, кого ставить в состав и какую схему использовать, то ты должен или дать отпор, или тут же подать в отставку.

У меня волосы встали дыбом, когда я прочитал интервью одного действительно уважаемого владельца клуба, заявившего, что в будущем тактическая модель его команды претерпит изменения и будет заточена под конкретного нападающего. Зачем так, пускай и непреднамеренно, унижать тренера и остальных футболистов? Впрочем, с любым человеком обращаются так, как он того заслуживает.

Тбилисское «Динамо» – последнее пристанище Газзаева-форварда. Внимания оно заслуживает как раз тем, что было последним.

Уже во время сборов я заметил, что у тренера нет контакта с ведущими игроками, постоянно возникают какие-то трения. На две позиции в атаке тбилисского «Динамо» тогда претендовало шесть человек – Гуцаев, Шенгелия, Челебадзе, Газзаев, а также молодые Гурули и Месхи. Одно из мест Ахалкаци отдал мне. Практически весь подготовительный период мне приходилось играть в паре либо с Месхи, либо с Гурули, а трое маститых ветеранов ждали своей очереди на замене, что, безусловно, было для них непростым психологическим испытанием.