Никита Петров - «Сталинский питомец» — Николай Ежов

Назначение Ежова в небольшой областной центр — Краснококшайск (в настоящее время — Йошкар-Ола) началось с очень крупных неприятностей для него. В марте бюро обкома избрало его лишь после первоначального отказа, а И.П. Петров, председатель облисполкома, с самого начала занял открыто враждебную позицию, главным образом потому что Ежов относился к местному языку и культуре как к «национальному шовинизму». Биографы Ежова согласны в том, что «проявились худшие черты его характера», отмечая его «жажду власти, высокомерие, грубость». Он продемонстрировал чисто административный подход, отказываясь принимать во внимание национальные особенности этой автономной области. Даже инструктору из центрального аппарата партии не удалось успокоить волнения среди народа {50} 50 Там же. Л. 1–2. .

С другой стороны, и сам Ежов тяготился пребыванием в глубинке. В письме к своим друзьям по «рабочей оппозиции» 21 сентября 1922 года он жаловался:

«…живу понимаеш-ли [8] Орфография и пунктуация письма сохранены. ты как «черт» — как таракан на горячей сковородке верчусь, делов до черта, а толку кажется мало. — Дыра скажу тебе здесь, так уж такой дыры не сыщеш наверное во всей РСФСР. Уж подлинно медвежий угол — ведь Краснококшайск (б. Царевококшайск) ты только подумай!

Вот черт возьми и позавидуешь Вам — все можно сказать блага культуры у вас под руками, а тут… э да ну ее к черту уж видно «долюшка» такая. А по правде сказать, так основательно понадоели эти «бухтаномии» пора-бы и на завод. А что то о заводе за последнее время стал скучать основательно пора-бы пора и на отдых, а то совсем можно разложиться в такой обстановочке» {51} 51 Беленкин Б. Хороший, плохой, злой: Ежов, Молотов и Сталин в судьбе А. Шляпникова // Право на имя. Биография вне шаблона. (Третьи чтения памяти Вениамина Иофе 22–24 апреля 2005.) СПб., 2006. С. 16. .

В октябре 1922 года Ежов вновь попросил об отпуске, снова жалуясь на чрезмерное напряжение сил: «С февральской революции не пользовался отпуском. В феврале месяце с[его] г[ода] прямо из больницы направлен в Мар[ийскую] область. Измотался вконец. В настоящее время болею чуть ли не 7 видами болезней». Бюро обкома согласилось с этой просьбой, предоставив ему месячный отпуск и отпускные в 300 миллионов рублей (для того времени это была небольшая сумма), «ввиду ряда серьезных болезней». Временно его замещал один из коллег {52} 52 Янтемир В. Прелюдия к «ежовщине» // Йошкар-Ола. 1996. 28 ноября; РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 65,68. . Он проработал в Краснококшайске лишь семь месяцев.

Но вместо того, чтобы отправиться прямо на курорт, Ежов вернулся в Казань, написав в письме, что «Татария нравится мне больше Марландии» {53} 53 РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 267. Л. 7-об., 8–11. Брюханов Б. Б., Шошков Е.Н. Оправданию не подлежит… С. 24, упоминают об этой фотографии, но, к сожалению, авторы не смогли ее найти. . Оттуда он поехал в Москву, где в конце октября присутствовал на заседании ВЦИК. Как утверждают некоторые авторы, на этом заседании Ленин сфотографировался в окружении группы делегатов, и одним из них был Ежов {54} 54 См.: Ленин. Собрание Фотографий и кинокадров. М., 1970. Т. 1. С. 417–418, показана фотография Ленина во время заседания ЦИК, однако лица в окружении удалены. . Руководство ЦК согласилось не отправлять его обратно в Краснококшайск, а вместо этого, после месячного отдыха, направить на работу в другую область или перевести на другую работу. Дороговизна в Москве времен НЭПа была ошеломляющей, и 6 ноября он написал, что «становится почти нетрудоспособным». Затем он отправился в Кисловодск — город-курорт на Северном Кавказе — для лечения, хотя у него, как он жаловался в письме к другу, «не было и медного гроша в кармане» {55} 55 РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 267. Л. 12–14 ,6–6-об. . 28 ноября он уже был в Кисловодском санатории, и, скорее всего, обратился с просьбой о продлении отпуска; в телеграмме, отправленной в тот же день, он просит руководство ЦК дать ему знать, если к его просьбе отнесутся положительно {56} 56 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 30. .

Скорее всего, эта просьба была удовлетворена, и его отдых и лечение продолжились. И лишь 1 марта 1923 года на заседании оргбюро и секретариата ЦК в Москве (с участием Сталина) Ежов был назначен ответственным секретарем Семипалатинского губкома партии на северо-востоке Киргизской (позднее Казахской) Республики {57} 57 Там же. Л. 23; Султанбеков Б. Сталин и «татарский след». С. 184. . Хотя сам Ежов на заседании не присутствовал, как это было в 1922 году, Сталин, вероятно, разговаривал с ним по поводу столь ответственного назначения. Ежов получил девять дней отпуска для поездки в Краснококшайск для передачи дел {58} 58 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 32, 33, 36. . 9 марта в письме бывшему коллеге по работе в Марийском обкоме партии П.Н. Иванову он писал, что слышал, что «вы убрали Петрова», но к его неудовольствию комиссия оргбюро вновь решила направить Петрова в Марийскую область {59} 59 РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 267. Л. 18–19. . Девять дней спустя он написал, что отправляется в Семипалатинск {60} 60 Там же. Л. 20. .