Фрэнсис Берти: За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже)

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО 1927

Ленинградский Гублит № 13940. 141 Д л. Тираж 3.000 экз.

Государственное издательство Москва 1927 Ленинград

26 июля. Сегодня я должен был поехать в Мартиньи. Я условился об этом с Греем [1] Сэр Эдуард Грей – министр иностранных дел. и предполагал вернуться в случае кризиса. После появления австрийской ноты я отказался от поездки. Трудно поверить, что российское правительство ввергнет Европу в войну ради того, чтобы выставить себя в роли покровителя сербов. Если бы австрийское правительство не имело доказательств участия сербских властей в заговоре против жизни эрцгерцога оно не обратилось бы к сербскому правительству с такими строгими требованиями, какие мы видим в австрийской ноте. [2] Австрийская нота Сербии. 28 июня 1914 г. в Сараево (главный город Боснии) были убиты наследник австро-венгерского престола эрцгерцог Франц Фердинанд и его жена. Убийцей оказался сербский студент Принцып, и после четырехнедельного расследования дела австро-венгерское правительство обратилось к сербскому правительству с ультимативной нотой 23 июля. Считая, что убийство эрцгерцога было подготовлено в Белграде т.-н. великосербским кругом, стремившимся к расширению Сербии путем присоединения Боснии, австрийское правительство потребовало от Сербии: 1) принятия и опубликования предписанного ей заявления, в котором бы сербское правительство решительно осуждало всякую великосербскую пропаганду, угрожая виновным в такой пропаганде тягчайшими карами, 2) роспуска националистической сербской организации «Народна Одбрана», 3) допущения австро-венгерских властей к розыску виновных и замешанных в убийстве на территории Сербии и к участию в подавлении всякой деятельности, направленной против Австро-Венгерской монархии и ее территориальной целости. – Никаких переговоров по вопросам, поднятым в ноте, австрийское правительство но допускало, требуя ответа «да» или «нот» в течение 48 часов. Россия выступает в роли покровительницы Сербии; какие она имеет для этого основания, кроме лопнувшей претензии, будто она по праву является покровительницей всех славян? Что за ерунда! И она ожидает, что Франция и Англия поддержат оружием ее нынешнюю позицию. Английское общественное мнение никогда не согласится санкционировать такую политику, но, к несчастью, мы можем быть втянуты в войну в случае неудач французского оружия, чтобы предупредить уничтожение Франции.

На бирже вчера была паника; последняя Французская рента, выпущенная совсем недавно по 91, упала до 85. Все настроены очень нервно.

27 июля. Я не могу поверить в возможность войны, если только Россия не хочет ее. Военная партия в Германии, быть может, и считает настоящий момент более благоприятным для Германии, чем более поздний, когда будут закончены реформы русской армии и постройка стратегических железных дорог, ведущих к русско-германской границе, но я не думаю, что германский император и его правительство желают войны. Однако, если российский император станет поддерживать абсурдную и устаревшую претензию России на роль покровительницы всех славянских государств, как бы плохо они ни вели себя, война станет вероятной. Германия обязана будет поддержать Австрию а Франция должна будет помочь России. Что опасно сейчас – это военная лихорадка среди германского населения. Здесь не чувствуется военное настроение. Возвращение Извольского [3] Извольский – русский посол в Париже. ожидается здесь сегодня или завтра, а он не является элементом мира.

Асквит [4] Асквит – английский премьер-министр. говорит, что все зависит от позиции России.

28 июля . Биржа продолжает оставаться в угнетенном состоянии. Вчера вечером здесь происходили социалистические демонстрации против войны вообще, но полиция, всюду появлявшаяся в большом количестве, рассеяла бунтовщиков. Заметно сильное нервное возбуждение, но нет народных демонстраций за войну, как в Берлине. Здесь уверяют, что сербский вопрос – дело рук Германии, настоящий германский заговор. Извольский сказал Гренвиллю, [5] Гренвилль – поверенный в делах британского посольства в Париже.