Наталия Таньшина - Франсуа Гизо - политическая биография

Перемены в правительственном курсе отразились самым непосредственным образом на карьере Гизо: он был отстранен от своих должностей, вступает в ряды оппозиции правительству и возвращается к преподавательской деятельности на Факульте де летр Сорбонны. Этим же временем датируется и начало нового этапа в развитии идеологии доктринеров. Именно Гизо, а не Руайе-Коллар, отныне – их главный теоретик. Если Руайе-Коллар, как, впрочем, и Гизо, прежде выступали за идею сильной королевской власти в качестве противовеса ультрароялистам, то теперь, когда правительство само перешло к реакционным мерам, Гизо выступает убежденным защитником парламентаризма, идеи сильной власти парламента.

7 декабря 1820 г. Гизо начал читать курс лекций, посвященный истории цивилизации в Европе от падения Римской империи до начала 1789 г., из которого впоследствии была составлена «История происхождения представительного правления», опубликованная спустя тридцать лет, в 1851 г. Лекции Гизо имели блестящий успех и стали важным событием не только в научной, но и в общественно-политической жизни Франции, хотя он всячески подчеркивал свое стремление отгородиться от любых аналогий с современной политикой. Впоследствии он так отзывался о специфике своего курса:

«Я отбросил в своем курсе все, что могло бы иметь намек на тогдашние обстоятельства, на систему и образ действий правительства. Я строго заключился в сферу общих идей и воспрещал себе всякие нападки, всякие намеки на события и на борьбу, происходившие в то время» [87] Феоктистов Е.М. Записки Гизо. Империя и Реставрация. С. 362. . Однако абстрагироваться от текущей политики было сложно, и политическое кредо Гизо, те политические принципы, которые он отстаивал, не могли не найти отражения в его лекциях.

В умеренно-либеральном журнале «Русский вестник», выступавшем в защиту конституционно-монархических принципов, давалась следующая характеристика лекционного курса Гизо: «…На всем преподавании Гизо, совершенно от него независимо, отразился его политический образ мыслей. Прежде чем смотреть на Гизо как на ученого деятеля, надо видеть в нем человека политического; его лекции не были только плодом спокойного изучения предмета в прошлом, безо всякого отношения к настоящему. Гизо – сторонник конституционного правления; он служил ему делом, в правительственной сфере; когда она была ему закрыта, он перенес свои убеждения на кафедру и продолжал им служить научным образом». В «Русском вестнике» обоснованно формулировалась и основная идея курса: «…доказать, что конституционный образ правления вытекал естественно из всего предшествующего исторического развития Франции» [88] Там же. .

А вот как сам Гизо объяснял задачи своего курса: «Я избрал предметом своего курса историю древних политических учреждений христианской Европы и происхождение представительного правления в разных государствах, где оно было испробовано с успехом или без успеха. Таким образом, я близко касался поразительных затруднений той современной политики, от которой я решился держаться вдали, но вместе с тем, предмет этот давал мне случай стремиться путем науки к двойной цели, которую я имел в виду, то есть разрушать революционные теории и привлекать интерес и уважение к прошедшим судьбам Франции». Кроме того, являясь убежденным сторонником компромисса между старой, дореволюционной Францией, и новым, постреволюционным обществом, Гизо стремился показать необходимость опоры на традиции, использования богатейшего опыта, накопленного французской цивилизацией:

«Мне хотелось возобновить старую Францию в памяти и в понимании новых поколений, ибо было бы столь же бессмысленно, сколько и несправедливо презирать наших отцов в ту минуту, когда мы сами, много заблуждаясь в свою очередь, делали шаг на том пути, по которому они шли в продолжении стольких столетий. Я был в одно и то же время либерал и антиреволюционер, предан основным началам нового французского общества и исполнен уважения к старой Франции» [89] Там же. С. 363–364. .

По его глубокому убеждению, было ошибочно противопоставлять Францию Старого порядка и Францию постреволюционную, и рассматривать революцию как некий водораздел между ними. Считая революцию конца XVIII века высшим этапом в развитии французской цивилизации, Гизо подчеркивал ее теснейшую взаимосвязь с предшествующей и последующей историей страны. Эта идея пронизывала весь его лекционный курс: «…Во мне было убеждение, что наши предшественники 1789 г. слишком мало ценили старую Францию, ее общественные элементы, предания, нравы, и что для прочного утверждения свободы надлежало обращать больше внимания на прошедшее» [90] Там же. С. 367. .