Иван Спирин - Записки военного летчика

Я встревожился. Шутка ли! Сами того не ожидая, мы дали белофиннам козырь в руки. Но не возвращаться же не солоно хлебавши! Быстро принимаю решение: бомбить на форсированной скорости, не меняя взятой высоты.

Мой штурман, человек большого опыта и знаний, педантично точный и исполнительный, немедленно углубился в проверку расчетов, впился глазами в свои приборы.

Между тем до цели оставалось совсем немного. Зенитки врага уже обнаружили нас и встречали пока еще [151] беспорядочным, но очень сильным огнем. В прозрачном морозном воздухе, точно комки ваты, то и дело возникали белые облачка дыма от разрывов зенитных снарядов. С каждой минутой их становилось все больше и больше. Глаза не успевали отмечать бесчисленные огневые вспышки.

Напряжение было огромное. Несмотря на сильный мороз, во рту пересохло, пот лился градом. Помню, из-под шлема выбилась на лоб прядь волос. Мгновенно став влажной, она вскоре замерзла и превратилась в колючий ледяной хохолок, по которому, как по желобу, стали стекать капельки пота на кожаную куртку.

Но вот и цель. Сейчас она будет под нами. Пора бомбить.

Я бросаю нетерпеливый взгляд на штурмана и к ужасу обнаруживаю, что он попрежнему углублен в свои расчеты. Его наклоненная, спокойная фигура выглядела в эти напряженные минуты как-то странно. Он продолжал рассчитывать, видимо, не замечая того, что творилось вокруг, что в нескольких метрах от нас рвутся снаряды и осколки обильно падают на машину.

Я окрикнул его. Он поднял на меня свои спокойные глаза и неторопливо ответил:

- Прошу простить, товарищ командир, но что-то мне не нравится заход. Разрешите зайти еще раз на цель.

Пока я налаживал отстегнувшийся микрофон, чтобы выругаться и предложить скорей сбросить бомбы, цель уже оставалась позади. Делать нечего - идем на второй заход. Делаем полкруга над районом цели. Это занимает четырнадцать минут. Четырнадцать минут под непрерывным, бешеным огнем. Оглядываюсь назад. Не иначе, думаю, есть уже сбитые машины. Но удивительная удача: замыкающий по радио докладывает, что все, как один, самолеты целы. Идут строем, по звеньям, слегка растянувшись.

Но вот разворот - и заход на цель. На этот раз курс проложен абсолютно точно. Дана команда бомбить.

Проносимся над обалдевшими от нашей дерзости финнами и сбрасываем с полным эффектом на намеченные объекты свой бомбовой груз. [152]

Возвращаемся в отличном настроении. Хотя и несем на машинах множество пробоин, но идем все вместе, без потерь.

Вскоре встреча на аэродроме. Радость друзей, поздравления. Задача выполнена отлично. Белофинское логово разбито, множество очагов пожаров. Испытываем глубокое удовлетворение: слетали хорошо.

Нет и не может быть пощады никому, кто посмел посягнуть на нерушимость границ нашей Родины! [153]

Самолеты летят в бой

Двадцать второго июня 1941 года на рассвете меня разбудил неожиданный телефонный звонок. Он дребезжал долго, зло, настойчиво. Чертовски не хотелось просыпаться. Впервые за весь месяц после напряженных ночных полетов удалось как следует заснуть. Но звонок продолжал яростно трещать. Я нащупал стоявший у постели телефон и снял трубку. В тот же миг меня словно окатило ледяной водой: звонила Москва. Началась Великая Отечественная война.

Сон сбило мгновенно. Лихорадочно переспрашиваю. Разум не в силах сразу воспринять ошеломляющее сообщение.

Через тридцать минут мирно отдыхавший авиационный городок, в котором была расположена руководимая мной Высшая офицерская авиационная школа, стал похож на встревоженный улей. В квартирах начальствующего состава зазвонили звонки, захлопали двери, зазвучали голоса.

По асфальтированным дорожкам, ведущим к штабу и на аэродром, засновали машины, наполняя воздух резкими гудками сигналов. У казарм и общежитий собрались группы бойцов, слушателей. Все расспрашивают друг друга, все полны тревогой.

В 12 часов дня городок погружается в суровую тишину. Радиорупоры передают речь Вячеслава Михайловича Молотова.

Сообщение о наглом и вероломном нападении немецких фашистов люди встречают в гневном молчании. Лица напряжены. В сердце каждого - чувство негодования, страстного возмущения. [154]

Речь товарища Молотова окончена. Но никто не расходится. Вспыхивают митинги. Выступают старые опытные командиры, молодые летчики - слушатели, бойцы технических служб. У каждого - свои слова, но у всех мысль одна и та же: не щадя жизни, грудью встать на защиту любимой Родины. Ни минуты промедления. Сейчас же в бой!…