Сергей Сиротинский: Путь Арсения

26 января 1925 года Михаил Васильевич был назначен Народным Комиссаром по военным и морским делам и Председателем Реввоенсовета СССР. Предатель Троцкий с позором изгнан из армии.

«...В Красной Армии повеяло впервые свежим воздухом», — писал, вспоминая о том времени, К. Е. Ворошилов.

Михаил Васильевич обладал огромной трудоспособностью. Он с юношеских лет воспитал в себе железную дисциплину труда. Это было такой же его особенностью, как и страсть к науке, к знаниям.

Образованный марксист, М. В. Фрунзе ночи напролет просиживал над книгами, конспектами, записями. Ночная тишина, свежий летний воздух, вливающийся в открытые настежь окна, стакан холодного чая на столе создавали творческую атмосферу. Неутомимо, как прилежный школьник, он изучал военную историю, военную экономику, устройство и организацию войск. Изучал труды классиков марксизма-ленинизма. Как большевик, как страстный ученый, работал он над созданием новой, советской военной науки.

Армии буржуазных государств, как в прошлом и русская царская армия, строятся и руководятся на основе принципов буржуазной военной науки. Строительство Красной Армии выдвигало новые требования, ибо Красная Армия — армия первого в мире пролетарского государства, армия диктатуры пролетариата, защищающая завоевания социалистической революции, интересы рабочего класса и трудящихся масс крестьянства. В корне изменился и самый характер современных войн. Если раньше воевали только отряды или армии, то теперь в войну втягивались целые народы. Если раньше война велась на ограниченных территориях, то теперь она охватывала огромные пространства, вовлекая десятки стран. Изменились и средства войны: кроме огнестрельных и иных средств, появились авиация, химия, танки. В войне участвуют все население страны, вся промышленность, все народное хозяйство. Для ведения современной войны необходимы единый военнохозяйственный план, единая наука о войне и армии.

М. В. Фрунзе упорно работал над разрешением этих выдвинутых жизнью сложных задач. Он обращался к трудам Маркса, Энгельса, Ленина. Он беседовал с опытными командирами Красной Армии, советовался с К. Е. Ворошиловым.

Еще в 1921 году Михаил Васильевич опубликовал свои тезисы «О единой военной доктрине». Эти тезисы — результат большой научно-исследовательской и практической работы Фрунзе. В них Михаил Васильевич ясно и конкретно излагает задачи военного строительства в Советском государстве, подводит итог огромному опыту империалистических войн и гражданской войны. Эти тезисы явились серьезным вкладом в дело дальнейшего изучения и разработки военных проблем.

— Война есть не только высокое искусство,— говорил М. В. Фрунзе, — но еще в большей степени — высокая наука. Красная Армия — армия нового типа. И поэтому она должна создать новую тактику и новое оперативное искусство, по-новому воспитывать и обучать бойцов и командиров.

Тезисы М. В. Фрунзе были встречены по-разному. Все, кому были дороги интересы социалистической революции, увидели в этих тезисах программу дальнейшего развития вооруженных сил страны. Враги партии и народа, наоборот, встретили тезисы Фрунзе в штыки.

В марте 1922 года на совещании военных делегатов XI съезда партии М. В. Фрунзе сделал доклад «О единой военной доктрине». Троцкисты выступили на этом совещании с гнусной клеветой на Красную Армию. Они поносили то, что говорил Фрунзе о Красной Армии, и особенно ту часть доклада, где Михаил Васильевич развивал мысль о богатейшем опыте гражданской войны. Троцкий заявил на совещании, что ничего особенного и достойного в опыте Красной Армии нет и не было, что пролетариат не может создать и не должен создавать какую-то свою, особенную военную науку.

— Выходит так, — отвечая на выпады Троцкого, с возмущением говорил Фрунзе, — как будто мы ничего решительно в области военного дела особенного не сделали, что с точки зрения правильности наших операций у пас дело было из рук вон плохо, что никаких особенных успехов, с точки зрения военного искусства, мы не имели, не показали, не проявили. Я полагаю, — говорил далее Михаил Васильевич, — что эти утверждения прежде всего объективно неверны, а психологически по своим последствиям просто вредны... Ну, а разве в области военного дела мы не имели самой жгучей и самой острой проверки... кровью и железом? Разве мы не выдержали этой проверки? Разве мы не доказали, чго в области военного дела пролетариат, действительно, крепко стоит на ногах?