Владимир Шигин - Адмирал Михаил де Рюйтер

– Ты слишком много хочешь знать сразу, а это не так-то просто!

– Тогда я хотел бы, чтобы в свободное от службы время вы обучили меня искусству мореплавания, измерению высот светил и чтению карт! Я же буду в свободное от вахт время во всем помогать вам.

– Что ж, – подумав, кивнул штурман. – Помощник в моем деле на борту, пожалуй, нужен!

Вскоре, освоив основы штурманского ремесла, Рюйтер уже самостоятельно правил судном по солнцу и звездам. Вооружившись градштоком или астролябией, он каждую вахту тщательно мерил угол на Полярную звезду, затем вычитал от девяносто градусов замеренный угол и получал, таким образом, искомую широту. Об особой точности тогда речи не шло, все делалось приблизительно, а потому если в морях, как и раньше, плавали, прежде всего, по береговым ориентирам, то в океанах корабли ходили почти исключительно прямыми углами: вначале прямо по широте, а затем так же прямо на юг или север, в зависимости от необходимости.

Много мороки было и с морскими картами. Хотя голландские зеекарты с разноцветными 16-румбовыми компасными лучами и весьма живописными розами ветров считались в то время самыми точными и совершенными в мире, все обозначения нанесены на них были весьма и весьма приблизительно. В силу этого наряду со знаниями весьма высоко ценился практический опыт и интуиция штурманов. Имена особо одаренных мастеров своего дела были на слуху у всех, судовладельцы переманивали их наперебой к себе и на деньги не скупились, ибо успешность перевозки товаров возмещала все затраты. Как оказалось, Рюйтер весьма быстро завоевал себе имя весьма удачливого штурмана-пилота. У него всего оказалось вдосталь: и знаний, и опыта, и особого штурманского чутья, которому никто и никогда не может научить.

По прошествие некоторого времени умелого навигатора заметили судовладельцы и произвели в лоцманы. Отныне уже Рюйтеру было доверено самостоятельно водить суда по морям.

В 1635 году он был послан к Гренландии за китовым жиром-ворванью, но в тот год китов там было мало. Капитан нервничал и тогда Рюйтер предложил:

– Давайте спустимся к Магелановой земле. Там, я слышал, в прошлом году ходили огромные стада кашалотов!

– Но для этого нам придется пробороздить вдоль целый океан! – с сомнением почесал бороду капитан. – Ты ведь еще совсем мальчишка, справишься ли?

– Справлюсь! – упрямо ответил лоцман. – Без прибыли не будем!

Чтобы понять масштаб предлагаемого Рюйтером маневра, сегодняшнему читателю достаточно бросить лишь один взгляд на карту. Даже для нынешних лайнеров этот рейс, перечеркивающий вдоль с севера на юг всю Атлантику был бы не из простых, что уж тогда говорить об утлых суденышках середины семнадцатого века! Но Рюйтер был Рюйтер и его дерзкий бросок от одних ледников к другим, несмотря на все трудности и в правду оказался на редкость удачным. Китобои обнаружили огромное стадо китов и не отстали от него, пока полностью не забили свои трюмы бочками с остро пахнущей ворванью. Наградой лоцману была лишняя доля с прибыли, данная ему с общего решения команды.

В один из приходов Рюйтера домой, мать завела с ним давно ожидаемый разговор:

– Михаил! Ты уже в том возрасте, когда пора обзаводиться спутницей жизни, к тому же оклад судового лоцмана позволяет тебе сносно содержать семью.

Рюйтер кивнул. Он особо не возражал.

– У меня и невеста на примете имеется! – продолжала меж тем мать.

– Кто же? – оживился сын-лоцман.

– Мария Валтер дочь бочарника Грирскерке. Девушка очень благонравна, да и отец весьма солиден.

Рюйтер кивнул. Невзрачную скромницу Марию он знал давным-давно и, хотя особой любви к материнской избраннице не питал, возражать особо против ее выбора не стал. Не все ли равно кто будет ждать тебя на берегу!

– Я вовсе не против Марии Валтер! – сказал он матери, собираясь в плавание к далекой Бразилии. – Вот вернусь с деньгами, тогда и о семье можно будет думать!

Вскоре после возвращения из бразильского вояжа состоялась помолвка, а затем и свадьба. Однако семейная идиллия лоцмана Рюйтера оказалось недолгим. Спустя десять месяцев после свадьбы его молодая супруга внезапно умерла при родах. Ненамного пережила мать и родившаяся дочь. Потерю жены и ребенка Рюйтер переживал тяжело. Может именно поэтому вербуется он тогда в самые дальние и опасные экспедиции.

Именно в это время Рюйтер совершает еще несколько плаваний в Гренландию и к Магеллановой земле. Там не раз, будучи на краю гибели, молодой лоцман спасает свое судно от, казалось бы неминуемой гибели, чем заслуживает искренний восторг команды. Во время одного из таких плаваний команду поразила цинга. У людей кровоточили десны, горстями вываливались зубы, тело покрывалось сплошными гнойниками. Не в силах жевать и глотать матросы буквально умирали от голода. И тогда юный лоцман, сам едва передвигаясь на опухших ногах, готовил им знаменитый «лабскаус» (жидкую кашицу из мелко рубленной вареной солонины, перемешанной с соленой селедкой и сдобренную перцем), кормя умирающих чуть ли не с ложки. Таким образом, Рюйтер спас от смерти не одного своего товарища. Естественно, что команда платила за такую человечность любовью и признательностью. Матросы, многим старшие его летами, добродушно в шутку именовали своего лоцмана не иначе, как «папаша Рюйтер». Кто мог подумать, что это прозвище останется за Рюйтером на всю его жизнь, приобретя с годами уже не иронично-дружеский, а почтительно-уважительный оттенок.