Владимир Шигин - Адмирал Михаил де Рюйтер

– Разъясните яснее! – потребовал уточнения Рюйтер.

Ему разъяснили:

– Противостоять, но не обострять!

– Хорошо! – кивнул все понявший вице-адмирал. – На месте разберусь сам!

На исходе многотрудного для него 1656 года Рюйтер покинул Тексель. К середине января он был уже в Кадиксе. Старый знакомец вице-адмирала герцог де Медина-Косли просил Рюйтера начать свою операцию с крейсирования в испанских водах до прихода торгового каравана с серебром из Америки. Однако Рюйтер, вежливо извинившись, отказался:

– Я понимаю все ваши тревоги, но не могу употреблять свои корабли в интересах иностранных держав без разрешения их высокомочий!

Вскоре после этого Рюйтер покинул Кадикс и направился топить алжирцев и тунисцев. В пути к вице-адмиралу присоединились еще два подошедших из Голландии корабля. С них оповестили, что отныне велено нападать и захватывать все французские корабли, как гражданские, так и военные.

– В чем дело? – спросил Рюйтер. – Мы воюем с Парижем?

– Нет, – ответили ему капитаны. – С Парижем вроде бы пока мир, а вот тулонцы выслали в море все свои суда и безжалостно хватают в добычу наших несчастных купцов. Их высокомочия обратились к французскому королю, требуя прекратить беспредел, и наказать виновных, но Париж молчит, а потому велено употреблять силу!

– Чего ж это тулонцы вдруг озверели?

– Какие-то проценты с нашими не поделили!

– Да уж, – почесал затылок Рюйтер. – Одним проценты получать, другим с жизнью расставаться!

Буквально через два дня с салингов передового корабля были усмотрены два неизвестных судна. Не вняв предупредительному выстрелу, суда попытались оторваться. Чтобы увеличить ход, Рюйтер велел мочить на своих кораблях паруса и снасти. Между Корсикой и Горгоной суда были все же нагнаны. Они оказались французскими фрегатами и были немедленно пленены. Франция только-только начинала создавать свой новый военный флот, и захваченные суда были шведскими фрегатами, совсем недавно купленными за золото королем Людовиком у шведов. Больший из них был 32-пушечный «Ла Рейн», меньший 28-пушечный «Ле Шассер». Одним из капитанов оказался мальтийский кавалер де ла Ланд, хорошо знакомый Рюйтеру своей храбростью и благородством по прошлым походам в средиземноморье. На этот раз, впрочем, противостоять целой эскадре мальтийский кавалер не решился, а после первого же предупреждения спустил флаг с белыми лилиями. Когда-то де ла Ланд сам остановил, бывшего в то время еще капитаном, Рюйтера. Несмотря на тогдашние напряженные отношения между их государствами, удивленный храбрыми ответами голландца он выпил с ним вина и отпустил. Теперь и Рюйтеру выпал случай отплатить добром за добро. Однако на сей раз ситуация была куда более сложная, чем при прошлой встрече двух невольных приятелей.

– Увы, мой друг, но я не в силах полностью отплатить вам сторицей за старое добро и не могу отпустить вас, однако это вовсе не значит, что вы мой пленник, вы просто мой гость! А потому я приглашаю вас к себе на фужер хорошего вина, как некогда и вы меня! – такими словами Рюйтер встретил мальтийского рыцаря и возвращая ему сданную было при пленении шпагу.

– Почту за честь быть гостем у такого хозяина! Я понимаю вас и не держу зла. Мы лишь моряки, а не политики! – отвечал мальтиец, с лязгом бросив возвращенную шпагу в ножны. – Первый тост я хочу выпить за адмирала Рюйтера!

Ратуша на площади Дам в Амстердаме, 1672, Berckheyde, Gerrit Adriaensz

В ближайшем порту, а то была Берселона, Рюйтер снабдив все четыре сотни пленников припасами, отправил их домой. Захваченные же в плен фрегаты, не без выгодны продал в Кадиксе.

Тем временем скандал с захватом судов вышел на орбиту самой высокой политики. В Париже, узнав о захвате и распродаже своих лучших фрегатов, пришли в настоящую ярость.

– Это настоящее пиратство и оно должно быть наказано! – объявил король Людовик на собранном по этому поводу заседании государственного совета.

– За оскорбление королевскому флагу надлежит объявить войну этим торгашам голландцам! – предложи кто-то из первых министров.

Большинство его не поддержало:

– Наказать наглецов, разумеется, надо, но не такой же ценой! Если мы всегда будем так реагировать на всякие инциденты, то воевать со всем миром нам придется безостановочно!

После продолжительных дебатов с одобрения короля было решено немедленно разослать повеления во все порты и провинции Франции, чтобы везде задерживали и арестовывали корабли, товары и всякую собственность принадлежащую голландцам.