Евгений Матонин - Яков Блюмкин - Ошибка резидента

Но это была всего лишь дипломатия. От тайной войны никто отказываться не собирался. И не случайно Блюмкин нелегально отправился в Палестину в конце того же 1923 года.

На Ближний Восток Блюмкин уехал не один. Вместе с ним в качестве его заместителя туда был направлен Яков Серебрянский (которому он продолжал покровительствовать и после возвращения из Персии). Серебрянский мог оказаться там весьма полезным человеком — хотя бы потому, что свободно владел английским, французским и немецким языками. Блюмкин же убедил руководство ИНО зачислить Серебрянского в штат отдела «особоуполномоченным закордонной части».

Перед отъездом их принял первый заместитель председателя ОГПУ Вячеслав Менжинский. Он поставил обоим Яковам задачу — сбор информации о планах Англии и Франции на Ближнем Востоке.

Англия тогда считалась главным потенциальным противником СССР. Дзержинский в одной из записок Трилиссеру писал: «Просьба составить мне сводку (которую потом можно будет пополнять) всех махинаций Англии против нас… по нашим и НКИндел (Наркомата иностранных дел. — Е. М.) данным. Я думаю с этим вопросом выйти в Политбюро. По-моему, надо образовать секретный комитет противодействия этим английским махинациям путем целого ряда мер не только дипломатических, но и экономических, чекистских и военных». Так что в обязанности Блюмкина могли входить и мероприятия, связанные с поддержкой национально-освободительных движений и групп в Палестине, боровшихся против англичан.

Резидент «Джек» поселился в городе Яффа под именем мелкого предпринимателя Моисея Гурсинкеля. В качестве «деловой крыши» он открыл прачечную. Надо сказать, что Блюмкин оказался весьма оборотистым бизнесменом и его «банно-прачечные» дела шли успешно. Разумеется, помещение его предприятия использовалось как удобное место для встречи с агентами, информаторами и связниками. Клиенты, заходившие в прачечную благопристойного и всегда услужливого господина Гурсинкеля, никаких подозрений не вызывали.

Блюмкин проработал в Палестине недолго — до весны 1924 года. Резидентом вместо него там остался Серебрянский [45] После Палестины Яков Серебрянский работал в Бельгии, а вернувшись в Москву, в 1927 году возглавил нелегальную разведку ИНО, известную как «группа Яши». Он организовывал (и участвовал) такие операции, как похищение генерала Белой армии Кутепова из Парижа, похищение архива Троцкого, сбор информации о новейшей военной технике гитлеровской Германии и др. В 1938 году был арестован, обвинен в шпионаже в пользу Англии и приговорен к десяти годам лагерей. Освобожден после начала Великой Отечественной войны по ходатайству «главного советского диверсанта», начальника 4-го Управления НКВД Павла Судоплатова. Еще раз был арестован уже в 1953 году как «участник заговора Берия». 30 марта 1956 года умер на допросе от сердечного приступа. Реабилитирован в 1971 году, а в 1996-м восстановлен в праве на полученные им многочисленные награды. .

С чем был связан отзыв Блюмкина из Палестины — тоже одно из «белых пятен» в его биографии. Сохранилась, впрочем, такая история — почти апокриф.

Якобы Блюмкин плыл на пароходе в Хайфу под видом еврея-эмигранта, с накладным брюхом и приклеенными пейсами, как вдруг девчонка-англичанка свалилась за борт. Блюмкин бросился в воду ее спасать, когда же выбрался с ней, пейсы у него отклеились, а намокшая подушка сползла. Странным пассажиром заинтересовалась британская контрразведка, и Блюмкину пришлось уносить ноги.

Так это было или нет, но после возвращения в Москву он не получил нового назначения на работу за границей. Более того, Блюмкину на время пришлось уйти из внешней разведки и, скорее всего, снова заняться контрразведывательной работой. Означало ли это, что Блюмкин не справился с поставленной перед ним задачей, «засветился» или же руководство ОГПУ решило, что он более нужен в другой области, — остается лишь гадать и строить версии.

Блюмкин вернулся уже в другую страну. 21 января 1924 года умер Ленин. Несколько дней тысячи людей шли в Колонный зал Дома союзов, где было выставлено для прощания тело вождя. Газеты и журналы заполнились клятвами и обещаниями «продолжить дело Ленина», «выполнить заветы вождя», мемуарными очерками и подборками стихов как известных, так и малоизвестных поэтов. Некий А. Чемисов, к примеру, писал в газете «Красный воин»: