Евгений Матонин - Яков Блюмкин - Ошибка резидента

Блюмкин припомнил слова своего кумира Троцкого, сказанные им в начале 1918 года на заседании ВЦИКа после переговоров в Бресте с немцами о том, что «судьбу народа определяют не одни только договоры». «И не одни только генералы», — добавлял Блюмкин, выражая уверенность, что эта простая истина окажется верной и в отношении Дегута (де-Гутта, как писал автор фельетона), «замечательного для историка лишь тем, что в нужный момент он сумел из абсолютного ничтожества стать двуногим вурдалаком Третьей республики».

Рурский кризис потряс всю экономику Германии. В стране началась невиданная инфляция — в 1923 году она составляла 3 миллиона 250 тысяч процентов в месяц. Другими словами, цены на товары удваивались раз в двое суток. Самой крупной стала банкнота в 100 триллионов марок. Число безработных достигло шести миллионов. Германские рабочие, охваченные сначала патриотическим порывом, вскоре начали выступать и против своего собственного правительства. Компартия Германии даже заявила о «созревании революционной ситуации» в стране.

В Москве внимательно следили за этими событиями. Особую активность проявлял глава Коминтерна Зиновьев. 31 июля 1923 года он писал Сталину: «Кризис в Германии назревает очень быстро. Начинается новая глава германской революции. Перед нами это скоро поставит грандиозные задачи… Пока же минимум что надо — это поставить вопрос 1) о снабжении немецких коммунистов оружием в большом числе; 2) о постепенной мобилизации человек 50 наших лучших боевиков для постепенной отправки их в Германию. Близко время громадных событий в Германии. Близко время, когда нам предстоит принимать решения всемирно-исторической важности».

После некоторых трений и «тройка» Сталин — Зиновьев — Каменев (Сталин, правда, относился к возможности скорой революции в Германии более скептически), и Троцкий согласились с тем, что кризис «созревает» и что немецким товарищам следует помочь.

Вероятно, в числе «наших лучших боевиков» мог быть и Яков Блюмкин.

О его подготовке к секретной миссии, как и о ее целях и задачах, нет никаких сведений. Известно только, что он встречался с секретарем Исполкома Коминтерна, главным «красным финном» Отто Куусиненом. «Однажды, — вспоминала его дочь Анна, — я застала Отто беседующим в своем кабинете с рослым чернобородым человеком. Мне он представился Сафириным. А когда он ушел, Отто, улыбаясь, сказал, что это был убийца графа Мирбаха — Блюмкин. Он работает в Чека и едет за границу с важным заданием, касающимся Коминтерна».

Если эта поездка все же была, то когда именно? Блюмкин пишет, что «привлекли» его в апреле. Летом 1923 года его еще видели в Москве. До этого ехать в Германию не было особого смысла — о том, что «кризис назрел», в Москве пришли к выводу только в августе 1923-го. Следовательно, уехать Блюмкин мог в конце лета — начале осени. Именно тогда ситуация там накалилась до предела, и в Москве с энтузиазмом заговорили о предстоящем германском «красном Октябре».

Мало того, еще 30 июля Троцкий с воодушевлением писал в «Правде» о том, что «своевременно выдвинуть лозунг Соединенных штатов Европы…». 23 сентября пленум ЦК РКП(б) утвердил тезисы Политбюро «Положение в Германии и наши задачи», которые констатировали, что «пролетарский переворот не только неизбежен, но уже совершенно близок — надвинулся вплотную». А дальше речь шла о ближайшем будущем двух стран:

«Советская Германия с первых же дней своего существования заключит теснейший союз с СССР. Этот союз принесет неисчислимые выгоды трудящимся массам как Германии, так и СССР. СССР с его преобладанием сельского хозяйства и Германия с ее преобладанием промышленности как нельзя лучше дополняют друг друга. Союз советской Германии с СССР в ближайшее же время представит собой могучую хозяйственную силу…

Союз советской Германии с СССР представит собой не менее могучую военную базу…

Лозунг „Соединенные штаты“ (Европы. — Е. М.) для коммунистов является не чем иным, как этапом к лозунгу „Союза советских республик Европы“. А поскольку к такому союзу, разумеется, будет принадлежать и СССР — лозунгу „Союз советских республик Европы и Азии“».

Да, планы советских руководителей можно назвать поистине грандиозными. Но сначала надо было все-таки разобраться с революцией в Германии, на которую они очень надеялись.