Вячеслав Манягин - Апология Грозного царя. Иоанн Грозный без лжи и мифов

Турки планировали, что если не удастся взять приступом астраханскую крепость, то на «старом городище» сделают «город», т. е. укрепления, где и засядет Касим-паша с турецким войском.

Касим-паша, командовавший турецкими войсками, предложил хану начать поход немедленно (в 1568 г.), но хан решительно запротестовал, заявив, что пусть в таком случае отправляется один Касим, так как без янычар он идти не согласен: татары не привыкли брать города («не городоемцы»). Для предохранения турецко-татарского войска от возможного удара с фланга Девлет-Гирей предложил Касиму завязать сношения с дружественным Москве князем Тинехматом Ногайским и его мурзами с коварной целью «к себе приманив, побито, а на Ногаех бы учинити на болшем княженье Казыя мурзу, что он нам верен».

В начале марта 1569 г. в Кафу прибыли корабли с артиллерийскими «запасами», со ртутью и серою, «и с чепми» (с цепями), чтобы делать «на Волге на чепях мост»; прибыло на кораблях и 300 янычар, остальные воинские люди должны были явиться «полем» (через Балканский полуостров и Днепр). Касим-паша в Кафе нанимал в поход конных и пеших людей и заботился о продовольствии будущего войска. Приходящих в Кафу ногайцев он одаривал деньгами, кафтанами и сапогами, а затем отпускал в Ногаи с предложением: как только турки и татары пойдут в поход, являться в рать «с торгом и с животиною».

В марте 1569 г. и Девлет-Гирей начал собирать свое войско. В мае из Турции привезли от султана на наем войска 30 тысяч золотых, два с половиной контара [27]серебра, 30 контаров меди, 70 доспехов, 70 шлемов, 1000 сабель, 1000 кафтанов, 1000 сапог, 300 «портищ» бархата, камок и атласов золотых на тягиляи татарам и 3000 батманов пшеницы, арпы и проса. Прибыло и подкрепление в 10 000 человек, но ожидали дополнительные войска. Султан Селим сообщал, что в поход он отправляет своего «третьего» пашу – Пилу-пашу, а с ним «голов» – «Амбреима-князя» и «Юнуса-князя» с 15 000 войска, которое должно идти прямо в Азов, не заходя в Крым.

Десятидневная осада Астрахани без осадной артиллерии (которую так и не сумели доставить к астраханским стенам) и под осенними дождями окончилась полной неудачей, все атаки гарнизон под командованием князя П.С. Серебряного отбил. Московское войско под командованием двоюродного брата Ивана Грозного, князя Владимира Андреевича Старицкого, отправленное на помощь Астрахани, даже не дошло до города, когда от него отступили турки. Не успела выслать свои войска и Персия, с которой вели переговоры о военной помощи московские послы.

Бесславное возвращение турок через безводные степи, по которым их, как говорят, долго и не без умысла водили «союзники»-крымцы, стоило им огромных жертв. Проезжавший через Кафу в феврале – марте 1570 г. посол в Турцию И.П. Новосильцев писал, что на родину вернулось меньше четверти турецкого войска; не все вернулись и санджаки, а из 3000 янычар возвратилось всего 700, да и то все больные; вернувшись в Турцию, они открыто заявляли, что они ни за что вновь не пойдут в такой поход – пусть уж лучше султан казнит их в Стамбуле.

Полный крах огромной армии «непобедимых» турок под Астраханью произвел огромное впечатление, и не только в странах Восточной Европы и Азии. Московский посол с гордостью доносил своему правительству в 1570 г.: «Да… во Фрянские (итальянские) городы весть пришла, что Азсторохани не взяли, а людем учинился великой изрон. И фрянки, деи, о том возрадовалис, меж собя учали говорите: «Государь, деи, московской – великой и кому, деи, против его стояти. А от неверных, деи, его бог оборонял»«.

В Турции решено было более не предпринимать попыток захватить устье Волги и соединять ее с Доном. Их отвлекла от военной астраханской операции огромная война, которая предпринята была ими в Средиземном море и принесла им поражение при Лепанто в 1571 г.

Отказ турок от повторения похода развязывал руки крымцам и Девлет-Гирею. Обезопасив себя со стороны турок, хан, однако, не отказался от своей враждебной политики в отношении Москвы. Через несколько лет, в 1571 г., Девлет-Гирей попытался поразить врага непосредственно в самом центре его владений – в Москве.

На этот раз русские понесли сокрушительное поражение, потеряв армию и сгоревшую Москву. То, что это поражение русских войск было изменой, подтверждает Р.Ю. Виппер: «Крымский хан действовал по соглашению с Сигизмундом, об этом знали в Москве сторонники польской интервенции (участники заговора Челяднина-Старицкого), которые все еще не перевелись, несмотря на казни предшествующего трехлетия; они «не доглядели» приближения татар, не сумели, или, лучше сказать, не захотели организовать оборону столицы».