Людмила Рыбакова - Большой театр. Золотые голоса

В книге использованы фотографии из личных архивов, частных коллекций и Музея Большого театра

Нет, наверное, ни одного по-настоящему талантливого певца, который не мечтал бы о сцене Большого. Большой театр всегда был и оставался эталоном, Олимпом музыкального искусства – великолепия голосов, драматических дарований, высокого вокального и сценического мастерства. Наша национальная реликвия, овеянная славой и духом великих, в любые времена он жил большими артистами, дирижерами, режиссерами, художниками, всецело отдающими себя творчеству.

Шаляпин, Собинов, Нежданова, братья Пироговы, Лемешев, Козловский, Барсова, Обухова, Держинская, Шумская, Максакова, Давыдова, Рейзен, Нэлепп, Алексей Иванов, Иван Петров, Огнивцев, Лисициан… Отечество наше испокон веков славилось исключительными певцами-личностями. Одно только присутствие этих артистов на сцене оказывало на зрителей действие магическое. По свидетельству современников, когда Шаляпин – Иван Грозный в «Псковитянке» Н.А. Римского-Корсакова появлялся верхом на белом коне, не произнося ни слова, по театру уже пробегала электрическая искра, воспламенявшая публику, и зал взрывался аплодисментами. Почтенные дирижеры, стоя за пультом, не могли сдержать слез, когда Собинов – Лоэнгрин прощался с лебедем. Выход Лемешева – Ленского в первом действии «Евгения Онегина», неизменно сопровождавшийся бурными овациями, приостанавливал спектакль… Такова была сила воздействия их искусства.

Поклоняясь великим и выдающимся предшественникам, сохраняли преемственность и традиции театра следующие поколения. Одна золотая плеяда сменяла другую. Архипова, Вишневская, Анджапаридзе, Ведерников, Милашкина, Атлантов, Образцова, Мазурок, Синявская, Нестеренко… Они были широко известны в своей стране, были кумирами публики, их голоса часто звучали в эфире. Они упрочили мировую славу русской вокальной культуры за рубежом. И сегодня есть в Большом театре прекрасные голоса, которые звучат в лучших оперных залах мира, покоряя своим искусством публику разных стран.

Мы поставили перед собой цель как можно полнее представить живые образы замечательных мастеров оперы разных эпох, потому дали слово и критикам, и коллегам по сцене, современникам – свидетелям их творческой жизни и, по возможности, самим артистам.

Было бы преувеличением утверждать, что эта книга охватывает все достойные имена прошлого и настоящего легендарной сцены. Но как однажды сказал Иван Семенович Козловский, считавший ее святыней: «Мир Большого театра – вселенная. Рассказывать об этой вселенной с беспристрастностью стороннего наблюдателя невозможно. Слишком все волнует там и тревожит душу. Раскрыть читателям мир Большого театра всей силой сердца и разума – дело настолько трудное и огромное, что, начав его, пришлось бы сесть на многие годы за стол и писать том за томом».

Впервые она вышла на сцену в четыре года в роли Русалочки в опере «Русалка» А.С. Даргомыжского, где ее отец пел партию Князя. Иван Алексеевич Авдеев – певец (тенор), был солистом Оперы С.И. Зимина (позднее работал в Передвижном театре эстрады).

Лариса Авдеева родилась 25 июня 1925 года в Москве. Оперная атмосфера, в которой воспитывалась девочка, дала ей возможность рано приобщиться к сцене, и она не сомневалась, что тоже станет певицей. Мать Ларисы не поддерживала этого решения, хотела для дочери более «серьезной» профессии, но, как человек музыкальный и не лишенный интереса к искусству, водила дочь в театры и музеи.

Гертруда. «Банк-Бан»

В одиннадцать лет Лариса пришла в районный Дом художественного воспитания детей. При прослушивании в хор девочка сообщила, что поет исключительно оперные арии и предложила послушать в ее исполнении арию Каварадосси из «Тоски» Дж. Пуччини. Руководителем хора был известный хормейстер К.И. Потоцкий, которого певица всегда вспоминает с особым уважением и благодарностью: «Великолепный музыкант, окончивший в свое время Синодальное училище, он относился ко мне с отцовской заботой. Клавдий Иванович занимался со мной индивидуально, знакомил с новыми произведениями, дарил клавиры, которые я бережно храню до сих пор. С удивительной чуткостью развивал он мои вокальные данные, раскрывал передо мной безбрежный мир музыки. Занятия наши были прерваны войной: несмотря на почтенный возраст, Клавдий Иванович вступил в ряды народного ополчения».