Иван Федюнинский: На Востоке

Может быть, красноармеец, — подумал он. — Может, о помощи просит.

Конягин немедленно вернулся обратно, хоть понимал, что рискует.

Так и есть: в окопе остался раненый красноармеец. В темноте его никто не заметил. Конягин помог ему выбраться из окопа и вместе с ним догнал товарищей…

Однажды в дивизию приехал командир 18-го стрелкового корпуса С. С. Вострецов. Он решил побывать в передовых подразделениях у разъезда 86, на самой границе с Китаем. Разъезд небольшой — всего три железнодорожных пути, несколько маленьких деревянных домиков. До конфликта на КВЖД он был тихим пограничным пунктом, на котором для проверки останавливались поезда и потом через пограничную арку уходили в Китай.

И вот этот тихий, мирный разъезд 86 стал местом кровавых столкновений. Здесь белокитайцы часто устраивали провокации.

С разъезда хорошо просматривались китайские окопы, блиндажи, другие укрепления. На них-то, очевидно, и хотел взглянуть Вострецов. То ли китайцы каким-то образом пронюхали, что на разъезде находится красный командир высокого ранга, то ли просто задумали очередную провокацию, — только они внезапно открыли огонь по нашей территории, а на ближайшей высотке появились их подразделения. Комкор Вострецов приказал находящимся поблизости артиллеристам дать несколько выстрелов по сопке. Снаряды легли точно. Белокитайцев как ветром сдуло. Огонь с китайской стороны прекратился.

Комкор поблагодарил артиллеристов за меткую стрельбу и весь личный состав Белореченского полка за отличную службу.

Да, настроение у личного состава нашей дивизии было боевое. Красноармейцы и командиры горели стремлением как следует проучить китайских милитаристов, ударить по ним так, чтобы навсегда отбить охоту нападать на нашу страну. Сотни тысяч рабочих и крестьян изъявляли желание вступить добровольцами в нашу Особую Дальневосточную, чтобы в ее рядах сражаться с белокитайцами, защищая интересы Страны Советов.

Как нам говорили, сплошной поток писем шел в политуправление ОДВА и лично командарму В. К. Блюхеру. В них люди разных профессий обращались с просьбой зачислить их в ряды Особой Дальневосточной. Даже юноши китайцы, проживающие в Советском Союзе, хотели добровольно сражаться с китайскими милитаристами.

Посылая письма в части и подразделения, советские люди призывали бойцов стойко защищать завоевания социалистической революции. Многие письма трудящихся предварительно обсуждались на цеховых собраниях рабочих или на заседаниях заводских и городских комитетов профсоюзных организаций.

В нашей дивизии служил бывший рабочий красноармеец Алексей Орлов. Однажды ему пришло письмо от рабочих Московской фабрики Красный Октябрь такого содержания:

Дорогой товарищ Орлов! Мы, рабочие и служащие Красного Октября, шлем тебе пролетарский привет и гордимся, что ты, как рабочий нашей фабрики, охраняешь наше социалистическое Отечество. Мы у станков крепим наше социалистическое хозяйство, но, если нужно будет, мы вместе с вами железной стеной станем на защиту Страны Советов. Привет всем бойцам шестого взвода. Посылаем вам много подарков.

В ответных письмах воины нашей дивизии заверяли рабочих и крестьян, что они с честью выполнят свой долг.

А на границе по-прежнему было тревожно. Противник сосредоточил в районе городов Лахасусу и Фугдин большие силы, он подтянул сюда 9-ю пехотную бригаду, которая заняла оборону в населенных пунктах северо-восточнее Лахасусу. В районе Могонхо расположились подразделения береговой обороны врага. Вдоль берега реки Сунгари белокитайцы возвели оборонительные сооружения для пехоты и артиллерии, которые прикрывались кораблями Сунгарийской флотилии.

Из этого района противник и готовился нанести удар. Но наши войска опередили его. Под командованием героя гражданской войны начальника штаба ОДВА А. Я. Лапина они нанесли 12 октября сильный удар и разгромили белокитайские части. Укрепления Лахасусу были разрушены.

Но и после этого китайские милитаристы не успокоились. Вскоре в районах городов Маньчжурия и Чжалайнор они сосредоточили крупные силы. И вот на состоявшемся несколько часов назад совещании командир полка М. И. Пузырев рассказал нам в общих чертах, что предстоит сделать дивизии и полку, выполняя замысел командования ОДВА по разгрому противника.

Конечно, всего, по понятным причинам, он тогда не мог сказать, да и не все знал. Только позже, оценивая те события с позиции и других должностей, и солидного боевого опыта, я до конца уяснил важность и значение проведенной нами операции.