Семен Буденный - Первая конная армия

Вся подготовительная работа была проделана за несколько дней, и 12 января 1918 года состоялось общее собрание населения станицы Платовской и близлежащих хуторов. Выступали многие наши активисты, выступал и я рассказывал, что такое советская власть. Зажиточные казаки пытались помешать собранию, но им это не удалось. Собрание провозгласило в станице советскую власть и предложило станичному атаману убираться вон.

Сейчас же после собрания начальник почты Лобиков и солдат Долгополов, ставший потом начальником милиции, сорвали вывеску «Станичное правление» и прикрепили красное полотнище с надписью: «Станичный Совет рабоче-крестьянских, казачьих и солдатских депутатов».

Таким образом, станица Платовская одна из первых в Сальском округе твердо встала за Советы, когда в окружной станице Великокняжеской еще сидел атаман. Станичный Совет избрал своим председателем старшего Сорокина, меня – заместителем председателя, Никифорова – народным военным комиссаром, Сердечного – его заместителем по формированиям, младшего Сорокина – народным комиссаром по продовольствию и конфискации помещичьего имущества.

После избрания станичного Совета я, по решению Исполкома Совета, поехал на хутора призывать людей на нашу сторону. Выступать на сходах приходилось осторожно, продумывая каждое слово. В хуторах были и сторонники и противники советской власти. Одно случайно сорвавшееся слово могло привести к неприятным осложнениям, а то и к драке между противниками. Особенно упирались зажиточные калмыки. Следует сказать, что калмыки Сальского округа за активную помощь в подавлении восстания Степана Разина еще императрицей Екатериной II были пожалованы в донские казаки и пользовались всеми правами казачества. Больше того, учитывая их кочевой образ жизни и главное занятие – скотоводство, царизм наделял землей не только калмыцких мужчин, но и женщин.

Калмыки не хотели поступиться своими крупными наделами земли и поэтому в большинстве своем выступали против советской власти.

Некоторые казаки, как только речь заходила о наделе иногородних землей, говорили:

– Мы не против Советов, а земельку нашу не трожь – не вами дадена.

– Зачем нам трогать вашу землю, – отвечали мы им, – земли много у помещиков и коннозаводчиков. Их землю и нужно отдать крестьянам и беднейшим казакам.

Очень повлияло на неимущих крестьян и казаков в смысле привлечения их на сторону советской власти бегство помещиков и буржуазии из центральных областей России на юг – в понизовье Дона и казачьи округа Кубани и Терека. Часто можно было услышать такие разговоры: раз богачи бегут от Советов, значит Советы за нас, за бедноту.

13 февраля, когда я находился в одном из прилегавших к станице хуторов, ко мне прискакал гонец с запиской от Сорокина, просившего меня срочно вернуться в станицу ввиду неотложного дела. Вечером, приехав в Платовскую, я узнал в станичном Совете, что получено извещение от группы уполномоченных по созыву окружного съезда Советов в станице Великокняжеской. Съезд назначался на 14 февраля. Каждому станичному Совету предоставлялось право прислать в Великокняжескую своих делегатов по норме – одного от двух тысяч человек. Нам предстояло послать шесть делегатов. Для созыва общего собрания уже не оставалось времени, и поэтому решено было послать на окружной съезд членов станичного Совета. Послали на съезд в Великокняжескую и меня.

Съезд проходил четыре дня, и весьма бурно. Противники советской власти предпринимали на съезде энергичные вылазки, но успеха не имели. В Сальском округе была провозглашена советская власть и избран окружной Совет рабочих, крестьянских, казачьих и солдатских депутатов в составе двадцати девяти человек. 18 февраля окружной Совет на своем заседании избрал президиум. Председателем был избран коммунист Кучеренко. Меня избрали членом президиума и заведующим окружным земельным отделом.

К этому времени положение в Донской области снова осложнилось. Походный атаман войска Донского генерал Попов накануне взятия советскими войсками Новочеркасска ушел в донские степи с большим и сильно вооруженным отрядом казаков и юнкеров. С ним ушли также генералы Корнилов, Алексеев, Мамонтов, Семилетов, Гнилорыбов и другие со своими отрядами. В станице Ольгинская белогвардейцы разделились на две группы. Генералы Алексеев и Корнилов направились на Кубань – в Краснодар, а генерал Попов, возглавив отряды Мамонтова, Семилетова и Гнилорыбова, двинулся по Сальским степям. Он хотел показать населению, что войско Донское есть и оно идет, чтобы расправиться с бунтовщиками «иногородними», истребить большевиков и прочих организаторов советской власти и привести в покорность «своевольных» казаков.