Виталий Вульф - Восхитительные женщины. Неподвластные времени

…В 1790 году Екатерина Великая задумала женить своего старшего внука. Александр был еще мал – всего тринадцать лет, но Екатерина уже успела объяснить ему его великое предназначение: стать императором Российской империи и править огромной страной мудро и справедливо, подобно великому Александру Македонскому. Внук, которого Екатерина, забрав у родителей, воспитывала сама в духе французских просветителей, предназначался ею в наследники – в обход ее собственного сына Павла. Александр был талантлив, образован, обаятелен, но его душа с раннего детства была расколота необходимостью угождать разом вольнодумной бабке и строгому педанту-отцу, которые между собой ладили весьма редко. Необходимость льстить и приспосабливаться к двум столь противоположным обществам рано воспитала в Александре скрытность и сдержанность, недоверчивость к людям, а также весьма противоречивые взгляды. От своих учителей великий князь усвоил идеи просвещения и гуманизма, высокие рыцарские идеалы и принципы уважения к человеку, а от отца – пристрастие к строгой дисциплине, военным парадам, тщеславие и некое безволие. Все важные решения принимали за него родители или бабка – так было и в вопросе выбора ему достойной супруги. Внуку еще не исполнилось и десяти лет, а Екатерина уже поручила своим дипломатам собрать сведения о всех европейских принцессах подходящего возраста. Особенное внимание императрицы привлекли три дочери баденского маркграфа, из которых особенно выделялась третья, Луиза, которая с ранних лет славилась на всю Европу и красотой, и умом. Граф Н.П. Румянцев, чрезвычайный посланник при германском сейме, по поручению Екатерины посетил Карлсруэ – столицу Баденского графства – и отписал императрице: «Madame, принцесса Луиза крепка и развита лучше, чем другие дети ее возраста. Она очень мила, хотя и не абсолютная красавица. Народ ее любит больше чем сестер. Хвалят характер и расценивают ее фигуру и свежесть как надежную гарантию здоровья». Сопровождавший Румянцева граф Е. Комаровский добавил: «Я ничего не видывал прелестнее и воздушнее ее талии, ловкости и приятности в обращении».

Екатерина осталась довольна полученными сведениями, к тому же графы Баденские славились здоровьем, плодовитостью и отсутствием вредных привычек и были с Романовыми в свойстве: сестра супруги маркграфа Вильгельмина-Луиза Гессен-Дармштадская, в крещении Наталья Алексеевна, была первой женой сына Екатерины Павла Петровича. В этом усмотрели промысел Божий, и юную принцессу с матерью и младшей сестрой пригласили в Россию на смотрины.

Третья дочь маркграфа Баденского Луиза-Мария-Августа родилась 13 января 1779 года в маленьком городке Карлсруэ. Девочка была слаба, и врачи опасались за ее жизнь, однако она выжила и уже скоро радовала семью резвостью ума и красотой, выделявшей ее даже в этом, славившемся красивыми женщинами, семействе. У Луизы были правильные, сравнимые с античными статуями, черты лица, роскошные белокурые волосы, огромные голубые глаза, тонкий стан и необыкновенная грациозность и легкость движений. Юную принцессу учили истории, географии, философии, литературе и языкам, в особенности французскому – с соседней Францией у маленького немецкого княжества были давние культурные связи. В тринадцать лет Луиза впервые покинула родную страну – чтобы навсегда обрести новую родину в далекой России.

В Петербург Луиза и ее младшая сестра Фредерика-Доротея прибыли 31 октября 1792 года. Им было тринадцать и одиннадцать лет – конечно, для брака они были слишком молоды, однако императрице не терпелось на них взглянуть. Румянцеву она писала: «Конечно, ввиду возраста принцесс, можно было бы еще отложить года на два приезд их в Россию, но я думаю, что, прибыв сюда ныне же, в самом этом возрасте, та или другая скорее привыкнет к стране, в которой ей предназначено провести остальную свою жизнь… Вы скажете, что я охотно принимаю на себя окончание их воспитания и устройство участи обеих. Склонность моего внука Александра будет руководить его выбором; ту, которая за выбором останется, я своевременно пристрою». Кроме того, в деле была замешана и политика: женатого великого князя народ воспринял бы уже как взрослого, следовательно, его с меньшими трудностями можно было бы короновать в обход отца.