Михаил Родзянко - Дума против Николая II. За что нас хотели повесить

Тем отвратительнее было мне всегда слышать разные грязные инсинуации и рассказы о каких-то интимных отношениях Распутина к царице. Да будет грешно и позорно не только тем, кто это говорил, но и тем, кто смел тому верить. Безупречная семейная жизнь царской четы совершенно очевидна, а тем, кому, как мне, довелось ознакомиться с их интимной перепиской во время войны, и документально доказана. Но тем не менее Григорий Распутин был настоящим оракулом императрицы Александры Федоровны, и его мнение было для нее законом. С другой стороны, императрица Александра Федоровна, как натура исключительно волевая, даже деспотическая, имела неограниченное, подавляющее влияние на своего лишенного всякого признака воли и характера августейшего супруга. Она сумела и его расположить к Распутину и внушить ему доверие, хотя я положительно утверждаю на основании личного опыта, что в тайниках души императора Николая II до последних дней его царствования все же шевелилось мучительное сомнение. Но тем не менее Распутин имел беспрепятственный доступ к царю и влияние на него.

Мне говорил следующее мой товарищ по Пажескому корпусу и личный друг, тогда дворцовый комендант, генерал-адъютант В. Н. Дедюлин: «Я избегал постоянно знакомства с Григорием Распутиным, даже уклонялся от него, потому что этот грязный мужик был мне органически противен. Однажды после обеда государь меня спросил: “Почему вы, В. Н., упорно избегаете встречи и знакомства с Григорием Ефимычем?”. Я чистосердечно ему ответил, что он мне в высшей степени антипатичен, что его репутация далеко не чистоплотная, и что мне, как верноподданному, больно видеть близость этого проходимца к священной особе моего государя. “Напрасно вы так думаете, – ответил мне государь, – он хороший, простой, религиозный русский человек. В минуты сомнений и душевной тревоги я люблю с ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и спокойно”».

Вот какое влияние через императрицу имел Распутин на императора Николая II. Удивляться поэтому, что всякие честолюбцы, карьеристы и разные темные аферисты окружали толпою Распутина, видя в нем доступное орудие для проведения личных корыстных целей, – нечего. И в этом обстоятельстве заключалась затруднительность государственной власти, обязанной свято хранить и блюсти неприкосновенность ореола и престижа власти верховной. Не надо забывать при этом, что в кружке Распутина были весьма влиятельные сановники, как, например: Штюрмер [8] Штюрмер Б. В. – новгородский губернатор (1894 г.), ярославский губернатор (с 1896 г.). Член Государственного Совета с 1904 г. Сблизившись с Распутиным и Александрой Федоровной, был выдвинут вместо Горемыкина в председатели Совета министров (январь – ноябрь 1916 г); назначен затем м-ром внутр. дел (март – июль 1916 г.) и, наконец (июль – ноябрь 1916 г.), м-ром иностр. дел; после разоблачений в Думе германофильской политики Штюрмера Николай вынужден был снять его с поста предс. Сов. м-ров. , обер-прокурор св. Синода Саблер, митрополит Питирим [9] Митрополит Питирим – б. экзарх Грузии; с 23/XI 1915 г. митрополит Петербургский и Ладожский. Чл. Синода. Получил петербургскую митрополию благодаря поддержке Распутина. При содействии Распутина Питирим стал пользоваться влиянием при царском дворе и оказывать давление на назначение м-ров. При помощи П. получил пост премьер-м-ра Б. В. Штюрмер. и др.

Как я уже сказал, разговоры о похождениях Распутина перешли на страницы печати. Толки эти пока концентрировались в столичной прессе, а провинция еще не ознакомились с ними, и время упущено не было. Разгоревшийся пожар возможно было легко потушить. Но, вместо того чтобы понять весь ужас создавшегося положения, чреватого самыми мрачными последствиями, вместо того чтобы, дружно сплотившись, в корне пресечь возраставшую вокруг царского престола грозную опасность, в размерах и значении которой император и императрица, очевидно, не отдавали себе отчета, – высшие государственные чины разделились на два враждебных лагеря – распутинцев и антираспутинцев. К сожалению, была и третья группа сановников – нейтральная, которая хотя и понимала положение и скорбела искренно о нем, но, имея возможность противостоять беде, из малодушия, а может быть, и личных расчетов, – упорно безмолвствовала, не противясь злу.

К группе, которая открыто держала сторону Распутина, надо отнести: обер-прокурора св. Синода В. К. Саблера [10] Саблер В. К. – доцент по кафедре уголовного судопроизводства в Моск. ун-те (1871-1873). Состоял при вел. кн. Екатерине Михайловне. Юрисконсульт Синода. Товар. обер-прокурора Синода. После манифеста 17 октября 1905 г. вынужден был, вслед за Победоносцевым, оставить эту должность и был назначен сенатором. При Столыпине был назначен обер-прокурором Синода (до 1915 г.). Во время войны переменил фамилию и стал называться Десятовский. , его товарища Даманского, законоучителя царских детей, протоиерея Васильева, генерала Воейкова, митрополита Питирима, гофмейстера Танеева, его дочь, Вырубову [11] Вырубова А. А. – урожд. Танеева. В 1904 г. стала фрейлиной царского двора. Фаворитка Николая и любимица Александры Федоровны. Имела большое влияние на политику царского правительства последних лет, выполняя волю «друга» Распутина. В ее доме происходили свидания Александры Федоровны с Распутиным. (См.: Вырубова А. А. Страницы моей жизни.).