Александр Егоров - Разгром Деникина

Что касается производства железа и стали, то оно почти полностью прекращается, и страна за весь период 1918, 1919 и отчасти 1920 гг. питается жалкими крохами имевшихся к началу 1918 г. запасов.

Для текстильной промышленности немалую, если не решающую роль играл кризис сырья, ибо районы разведения хлопка (Туркестан) были надолго отрезаны от Советской России; к тому же и там в силу отсутствия привоза из России хлеба площадь хлопководства катастрофически сократилась. В результате все производство текстиля в России оказалось под угрозой полной остановки, так как ввоз заграничного хлопка (египетского и американского) вследствие блокады не налаживался. В 1919 г. хлопка в Туркестане собрано было всего около 4 млн пудов, и могло быть отправлено в Россию только 2 млн пудов. Количество это дает не более 500 млн аршин ткани, тогда как средняя потребность России в тканях составляла не менее 700 млн аршин [14] Газета «Экономическая жизнь» № 175 от 9 августа 1919 г. .

Если транспорт сравнивают с нервной системой живого организма, то топливо является тем питательным элементом, без которого совершенно немыслимо ни функционирование этой нервной системы, ни жизнь самого организма.

Если голод в известной степени объяснялся и транспортными затруднениями, то работа самого транспорта обусловливалась топливными возможностями. Последние определяли и всю промышленную жизнь страны, о чем речь будет ниже.

То положение, которое Советская Россия занимала в территориальном отношении в 1919 г. и которое лишало ее почти всех топливных местонахождений, было близким к катастрофе, ибо Кавказ, Донецкий бассейн, Урал были вне сферы ее влияния. Оставался только один Подмосковный угольный бассейн, возможности которого не превышали 40–45 млн пудов угля в год, тогда как общая потребность в угле (по всей территории бывшей Российской империи) составляла около 3,5 миллиарда пудов, а потребность Советской России – половину этого количества. В равной степени Советская Россия была лишена и нефтяных источников. В 1918 г. из Баку удалось вывезти всего треть годовой потребности – 66,84 млн пудов; годовая же потребность в нефти составляла около 200 млн пудов.

Таким образом, вся тяжесть снабжения страны топливом ложилась исключительно на дровозаготовки и торф. Если учесть, что нормальное распределение по тепловым коэффициентам каждого рода топлива соответствует приведенной ниже таблице (в %), то очевидной станет та громадная задача, которая встала перед страной по замене основных видов топлива дровами.

Уголь – 20

Нефть – 65

Дрова – 13,5

Торф – 1,5

В переводе на дрова территория Советской России потребляла [15] Ларин и Крицман, с. 29. (в млн куб. саж,):

1916 г. – 17

1917 г. – 13

1918 г. – 9,5

1919 г. – 7

Последняя цифра ярко характеризует всю промышленность и работу транспорта за 1919 г.

Помимо этого, работа транспорта обусловливалась еще катастрофическим состоянием вагонного и паровозного парков. Вот цифры [16] Газета «Экономическая жизнь» № 177, 1919 г. , характеризующие эту сторону состояния транспорта:

По отношению к общему протяжению железнодорожной сети, постоянно изменявшемуся в связи с ходом военных действий, на каждую тысячу верст приходилось здоровых паровозов:

1/I 1918 г. – 273

1/Х 1918 г. – 241

1/ХII 1919 г. – 88

Затем количество паровозов начинает возрастать, достигая 130 паровозов к 1 июля 1920 г. Отсюда вывод: 1919 г. в отношении работы железнодорожного транспорта был наиболее тяжелым периодом. Если учесть к тому же, что общее количество военных перевозок в этом году требовало свыше 50 % паровозов, то легко представить себе характер обслуживания транспортом всех прочих нужд Советской республики.

Три года тяжелой, изнурительной империалистической войны и начавшаяся Гражданская война, упадок промышленности и неблагоприятные транспортные и топливные возможности не могли не пошатнуть сельского хозяйства, тяжелое положение которого, в свою очередь, оказало свое влияние и на состояние промышленности.

Постепенное возрастание недосева даже по сравнению с 1916 г., если принять последний за 100 %, характеризуется цифрами: 1917 г. – 92,6 %, 1919 г. – 86,3 %.

Цифры эти [17] Ларин и Крицман, с. 15. охватывают все зерновые продовольственные и кормовые хлеба, равно как и все технические культуры. Одновременно с этим сокращалась и урожайность крестьянских полей: если, например, сбор озимой ржи с десятины в среднем давал в 1913 г. 49 пудов – в 1918 г. мы имели 46 пудов, а в 1919 г. – только 43 пуда, Помощь государства в снабжении семенами характеризуется следующей таблицей [18] Газета «Экономическая жизнь» № 179 от 14 июля 1919 г. за 1919 г.: