Евгений Бажанов - Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки

В коммуналку эту папа переехал из квартиры в Грохольском переулке, где снимал комнату у мадам Василевской Лидии Тарасовны, бывшей владелицы всего небольшого дома, вдовы известного прежде в Москве гинеколога, имевшего частный кабинет для приема пациентов. В части той квартиры жила сама хозяйка, другая комната сдавалась семейной паре: Марье Ильиничне Жаровой, юристу по роду деятельности, и ее мужу Евгению Михайловичу. Другая же комната досталась в наем папе. Если я верно помню, рекомендацию ему для поселения туда давал сын хозяйки – Петр Николаевич Василевский, знакомый папы по мореходным делам.

Порядки в коммуналке были строгие: жесткая экономия электроэнергии, соблюдение, неукоснительное, чистоты в помещении, дисциплины совместного проживания, распорядка использования общих мест пользования. Насколько я помню из рассказов, Василевская особо благоволила к моему папе: «особый режим» установила только для него – возможность пользования ванной комнатой в любое время и т. д. Вероятно, это было связано с особенностью папиной работы, или с протеже сыном, или с особым уважением к папиному характеру, стилю поведения, ибо папа был чрезвычайно аккуратен, чистоплотен во всем и вся, дисциплинирован, абсолютно лоялен к соблюдению хозяйского режима, как теперь говорят, без вредных привычек. И еще одно обстоятельство: папа, получая продукты из спецраспределителя ЦК, делился с хозяйкой. А так дама была исключительно строга и требовательна.

Вот все, что у меня осталось в памяти из рассказов мамы, начинавшей свою жизнь в Москве в этой квартире. Соседство с Жаровыми быстро превратилось в дружбу, которую семьи сохраняли всю жизнь. Что же касается сына хозяйки, то родители мои через много лет, имея уже свою отдельную квартиру (в 1963 г.?), предоставили временный кров семье П.Н. Василевского, назначенного на работу в столицу после долгих лет службы капитаном (Дальневосточное морское пароходство), а также пребывания в загранкомандировке в Адене, до получения ими своей квартиры в Москве.

Однако вернемся в далекий 1946 год, когда папа привез в Москву из Баку маму. Пишу сейчас и понимаю, как же это было глупо и легкомысленно с моей стороны вовремя не расспрашивать о жизни родителей в те годы более подробно. Все знания – только отрывки и урывки. Правда, мне казалось тогда, что общая картина, состоявшая из отдельных штрихов и мазков, проглядывалась. Теперь поздно! «Иных уж нет, другие же далече».

Маме 25 лет, папе – 29, за плечами у обоих война, у каждого она проходила по своему жизненному сценарию, но очевидно одно: влияние ее на личности родителей и дальнейшую судьбу было колоссальным.

Папина история войны – это целый роман, по меньшей мере, повесть, достойная киноэкранизации. Собственно так оно и произошло в жизни, так как фильм «Чрезвычайное происшествие» в значительной мере перекликается с тем, что происходило с папой в эти годы [7] «Ч. П. – Чрезвычайное происшествие» – советский фильм, лидер кинопроката 1959 года – более 47 миллионов зрителей. Основа фильма – реальные события, связанные с захватом советского танкера «Туапсе». В 1954 году танкер, следовавший с керосином в Китай, был захвачен чанкайшистами. Танкер с экипажем был доставлен на Тайвань, где всех стали уговаривать добровольно перейти на сторону «подлинной свободы и демократии», обращаясь исключительно хорошо: поселили на роскошной вилле, поили, кормили. Когда уговоры не подействовали, в ход пустили совсем другие меры: концлагерь, лишения. Далее были героические приключения. Одни вернулись на Родину через несколько месяцев, другие только через годы, а некоторые не вернулись вовсе. . Подобная описанной и снятой в кино история произошла и с судном, где служил папа. Папина военная история, к счастью, имела счастливую концовку, он вернулся живой, невредимый (если так можно сказать о человеке, пережившем такие события) в «порт приписки» – в Баку. Но об этом подробно позже, также как и о деятельности мамы в годы войны.

Итак, мама, родившаяся в Астрахани и всю к тому времени жизнь прожившая со своими родителями, а поначалу и с бабушкой, в Баку, адаптировавшаяся к очень жаркому лету и очень теплой зиме, как она мне рассказывала, приехала в Москву зимой в шелковом платье, но хотя бы в пальто, кажется меховом (заботами дедушки и бабушки), с минимумом пожитков, одежды, ибо ее просто в достаточном количестве соответственно московскому климату не было.