Виктор Жагала - Расчищая путь пехоте

По возвращении в часть я объявил тревогу. Пока полки собирались на одной из ближайших площадей Дрездена и строились в походную колонну, мы с Бегловым собрали в штабе всех командиров частей, их заместителей по политчасти и начальников штабов. Поставили задачу. Я приказал довести ее до всего личного состава.

Когда все было готово к маршу, к колонне бригады подошли батальоны стрелкового полка, входившего в нашу подвижную группу. В этом полку было немало трофейных грузовиков большой вместимости, поэтому лишь меньше половины личного состава шло в пешем строю. Согласно указанию командира подвижной группы эту часть бойцов и командиров мы посадили на бригадные "студебеккеры".

Наконец в 22.00 8 мая мы покинули Дрезден. На выходе из города к отряду присоединились танкисты. Два танковых батальона пошли в голове колонны главных сил группы. В головную походную заставу были выделены танковая и стрелковая роты, одна батарея 167-го гвардейского легкоартиллерийского полка и минометное подразделение.

Еще утром 8 мая я почувствовал себя плохо. Вдруг поднялась температура, начало знобить. Несколько таблеток аспирина помогли продержаться на ногах до вечера. Но когда я сел на заднее сиденье трофейного "оппеля", мне стало совсем плохо. Вновь температура, вновь лихорадка. Андрей Шаповаленко позвал фельдшера гвардии лейтенанта медицинской службы П. Д. Шкваренко - опытного, знающего медика.

Дорога через Рудные горы оказалась извилистой, разбитой, машину бросало из стороны в сторону, и я никак не мог уснуть, несмотря на то что Шкваренко все время просил меня соснуть хоть на часок. Вею ночь колонна отряда медленно двигалась через горный перевал, преодолевая заминированные лесные завалы и отдельные участки дороги, рассеивая небольшие вражеские группы огнем танковых пушек и пулеметов.

К рассвету мы вышли наконец на равнинную местность и на предельных скоростях устремились вперед. Потери в личном составе были небольшие, но переживали мы их особенно тяжело. Ведь каждый из нас знал - это последние дни войны...

Но и радости было много: от Рудных гор до самого конечного пункта вашего маршрута по обеим сторонам дороги стояли ликующие толпы народа. Люди забрасывали наши машины цветами, горячо приветствовали своих освободителей.

- Наздар! Наздар! Да здравствует Красная Армия, наша освободительница! - кричали жители сел и городов, через которые двигался наш отряд.

- Да здравствует свободный народ братской Чехословакии! - отвечали мы.

Девушки, женщины, дети, старики тянулись к нашим воинам, чтобы пожать им руку, многие плакали от радости.

К исходу дня 9 мая наш отряд достиг города Мельник, в коротком бою разбил его гарнизон. Полки, входившие в отряд, развернулись и заняли круговую оборону, оседлав все перекрестки дорог, шлюзы у устья реки Влтава.

9 мая нам стало уже известно, что в Берлине подписан акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Все мы с огромной радостью и душевным волнением восприняли эту весть.

10 и 11 мая стрелковый и танковый полки отряда при огневой поддержке нашей бригады занимались ликвидацией отдельных разрозненных групп противника. 12 мая бои прекратились. Военные действия для нас закончились.

В подразделениях бригады царило всеобщее ликование, проходили митинги личного состава. Воины обменивались домашними адресами, договаривались о послевоенных встречах. Словом, радовались, смеялись и плакали, праздновали долгожданную Победу...

Пожалуй, только влюбленные (а их у нас было немало) рели себя как-то необычно смирно, обсуждали будущее... В тот чудесный майский вечер эту проблему решали немало солдат и офицеров бригады, встретивших, как говорится, свою судьбу на фронтовых дорогах. Во всяком случае, я знаю однополчан и однополчанок, которые сберегли свою любовь и дружбу, создали после войны крепкие семьи, вырастили прекрасных сыновей и дочерей и, безмерно счастливые, нянчили и продолжают нянчить внучат, приходят с ними на встречи с фронтовыми друзьями.

Весь советский народ, воины Красной Армии праздновали в те дни Победу. Солдаты и офицеры спешили сообщить родным, что живы, здоровы и скоро будут дома, а я все же заболел. 13 мая врачи вынуждены были отправить меня в госпиталь в Дрезден.

Как только я поправился, меня вызвал командующий артиллерией фронта генерал-полковник артиллерии С. С. Варенцов (штаб 1-го Украинского фронта в те дни тоже находился в Дрездене) и вручил правительственную награду орден Кутузова II степени.