Олег Тетерин - Вспоминая Африку (важное… и не очень)

Незабываемое впечатление оставило первое занятие «африканским языком». Наталья Вениаминовна вкратце рассказала о языке суахили, а потом подошла к доске и написала мелом крупными буквами нечто странное: « Kisu hiki kizuri kilianguka chini ». И произнесла эти слова. Для нашего слуха они прозвучали очень необычно! Еще более необычным оказался перевод – « Нож этот красивый упал вниз»! Почему именно это предложение было выбрано нашим учителем? Уже не узнать…

Н.В.Охотина, заместитель заведующего кафедрой африканистики в ИВЯ, заложила в нас основы грамматики суахили – языка, непохожего, например, на западноевропейские (как, впрочем, и другие африканские языки). Доставала неведомо откуда тексты на этом языке, запомнились, например, « Desturi na Tabia …» («Обычаи и нравы…» какой-то народности, кажется, zaramu ), словари – суахили-английский и англо-суахили англичанина Фредерика Джонсона…

* * *

К концу V курса учебы в ИВЯ каждому из нас предстояла годичная практика, т.е. работа по специальности востоковеда-африканиста. Боря Пильников выбрал ТАСС; Саша Довженко, два Володи, Макаренко и Овчинников, – Московское радио, редакцию вещания на Африку, в том числе и на языке суахили; Ира Федосеева и Толя Луцков (самый старший из нас, ему было 26, преподаватель английского языка) – академические институты.

Я выбрал Агентство печати «Новости» (АПН) – организацию, созданную недавно, в 1961 году, «корни» которой – это Совинформбюро времен Великой Отечественной войны. Стажировку начал в феврале 1965 года в Главной редакции Африки (ГРА).

Работа очень понравилась: кроме переводов, поручали что-то писать, редактировать и т. д. Направляли брать и интервью. Так, в одной из московских газет прочитал заметку о каком-то сотруднике одного из факультетов МГУ, который знал чуть ли не 20 иностранных языков, в том числе и… суахили! Глазам своим не поверил: как так? Мы, студенты ИВЯ, учим суахили уже пятый год, а вот какой-то человек в нашей стране УЖЕ его знает!

Одним из моих кураторов был Сурен Григорьевич Широян, заместитель Главного редактора ГРА. Получил от него разрешение взять интервью у этого «некто», а потом направить его в Бюро АПН в суахилиговорящих странах Восточной Африки – в Танзании и Уганде – для публикации в тамошней прессе. Увы, из этой задумки ничего не вышло – мне не удалось найти «героя» газетной заметки. И был ли он на самом деле?..

В апреле в ИВЯ поступил запрос из Министерства обороны СССР – «нужны переводчики языка суахили». Для группы советских военных специалистов, работавших на Занзибаре, островной части Объединенной Республики Танзания.

Они прибыли на Занзибар в марте 1964 года, через два месяца после революции 12 января 1964 года – «народной», «антифеодальной», «антиимпериалистической», как писала советская пресса, по приглашению Революционного Совета Народной Республики Занзибара и Пембы. В западных СМИ революционный Занзибар называли «Кубой в Африке» и рассматривали как угрозу распространения советского влияния на всем Африканском континенте. Напомню, в те годы «холодая война» набирала обороты, как и идеологическое противостояние Запада с Востоком. И Занзибар обратился за помощью – к СССР, Китаю, ГДР…

В этой первой группе советских военных на Занзибаре было два переводчика – с английским языком. Между тем, чуть позднее, в апреле 1964 года, китайские военспецы приехали с собственными переводчиками – с суахили! Выбор руководства кафедры и дирекции Института пал на Володю Овчинникова и меня.

Когда Сурен Григорьевич узнал о моей предстоящей поездке на Занзибар, попросил, по возможности, информировать о перспективах работы АПН в островной части Танзании. При этом он не скрывал недоумения: почему Владимир Прокопьев, первый заведующий Бюро АПН в Дар-эс-Саламе, работая уже почти год в Танзании, ни разу после посещения Занзибара, несмотря на запросы, так и не удосужился отчитаться.

Из Москвы – на Занзибар

Прежде чем рассказывать, выполнил ли я задание, полученное в АПН, и вообще о нашей с Овчинниковым работе военными переводчиками, не могу не поделиться тем, как мы с Володей добирались до этого экзотического острова.

Столько лет прошло, многое стерлось из памяти, но само «путешествие» помню в мельчайших подробностях 5 5 * Об этом я написал в упомянутой выше книге «В Египте и на Занзибаре (1960—1966)…». Ввиду её мизерного тиража – всего 100 экземпляров – считаю возможным использовать здесь этот и другие фрагменты из очерка. .