Карина Кайманова - Скользящие по краю войны

Побузили, помитинговали, власти на провокации не поддались. Стали, вроде, уже и разъезжаться. Но тут совершенно непонятная новость: ночью полиция разогнала палаточный лагерь студентов. Это то же самое, что вслед уходящей после разборок, закончившихся перемирием, группе подростков бросить камень.

Все закипело, забурлило, полилась кровь. Президент, как трусливая собака, сбежал за границу. В западных областях националисты стали захватывать администрации, отделения милиции, оружейки.

У нас было все спокойно. Только по телевизору стали показывать жесткие сюжеты: беснующиеся толпы, скачущие под кричалки: "Кто не скачет, тот москаль", "Москаляку на гиляку (на виселицу)!". Горящие и растоптанные георгиевские ленточки, красные знамена, российские флаги.

Один сюжет просто поразил: какие-то новоиспеченные «казаки» в синих шароварах, в вышиванках, с оселедцами (длинная прядь волос на бритом черепе) показывают свое умение махать шашкой. Потом дают шашку малышу лет четырех, тоже одетому под казака:

– Богданчик, покажи, как ты москалей рубить будешь? Вот так их шашечкой, вот так!

А потом прямо в экран:

– Мы приглашаем российских казаков приехать к нам. Будем рубиться на шашках – кто кого?

И совершенно понятно, что приглашает не на соревнования, а на настоящий бой.

Разговаривала с матерью по скайпу:

– Ты знаешь, я сегодня говорила с одной знакомой из Закарпатья, так вот она сказала: «Мы все сидим и ждем, когда начнется война».

– Мам, какая война, с кем они воевать-то собрались? С Россией, что ли? Они что, самоубийцы?

Киев бесновался. От: "Хотим кружевные трусики и в Евросоюз" до: "Никогда мы не будем братьями…".

Богиня Украинской "революции гидности" направила свой беспощадный взор на Крым и ощерила окровавленные клыки, чувствуя запах смерти и разорения непокорных сторонников русского мира. Но Крым с Божьей помощью и Российской армии ловко выскочил из приготовленной для него западни.

Тогда чудовище повернулось в сторону Донбасса. Затаилось, изучая новую жертву, готовясь напасть. А жертва еще ничего не подозревала. Люди ходили на работу, дети ходили в школу и в садик, пенсионеры копались на своих дачах, бабульки сидели по вечерам на лавочках у подъездов.

Прошел март. Националисты постоянно делали выпады в сторону востока, обещая прислать "поезда дружбы" с вооруженными молодчиками. Провоцируя нас на ответные шаги.

В апреле наши тоже стали занимать администрации, но как-то спокойно, без сопротивления. Нет, не в Рубежном, в Рубежном никто ничего не занимал. Был митинг в поддержку евроинтеграции. На него привезли несколько автобусов «участников» из Днепропетровска. Помитинговали, сделали картинку для телевидения. Уехали. Местных на нем было очень мало.

Потом был митинг против переворота в Киеве. Мы с мужем пошли. Взяли внучку. С ребенком встали в стороне, близко не подходили – опасно. На площади возле администрации собралась кучка пожилых женщин с плакатами: "Нет бандеровцам!", "Мы наследники победителей фашизма!". Выступило несколько ораторов: коммунисты, представители администрации. Бабульки бодро скандировали: "Фашизм не пройдет!"

Но главные участники стояли за деревьями, по периметру площади. Сбившись в кучки, курили, тихо переговаривались.

Размахивая флагом Украины, по площади ходил неопрятный мужчина лет пятидесяти. Кричал:

– За Украину, неньку. За украиньску мову! Граждане, братцы, мы же любим Украину!

Подошел к нам, заглядывая в глаза: "За Украину…" Мы молча стояли, стараясь не встречаться с ним глазами. Отошел к другой группе, не находя ни у кого поддержки. Я знала этого мужчину: предприниматель, любит собак, держит скотину. Безобидный и простодушный работяга. Уверена, из всех, кто сейчас находился на площади, никто не был против Украины и украинского языка. Многие из нас, особенно кто приехал из окрестных деревень, разговаривали на украинском, а кто здесь родился – любили свою Родину. Но в данной ситуации его призывы имели совсем другой смысл.

Мужчина, так и не найдя сочувствующих, ушел.

И вот провокаторы. Человек пятнадцать-двадцать. Вышли прямо к микрофону колонной, пестрящей желто-голубыми флагами. Со всех сторон большой площади к ним бросились дежурившие за деревьями защитники. Минута, и колонна утонула в толпе сбежавшихся мужиков. Из толпы вылетали поломанные древки, разорванные сине-желтые ошметки.

С площади в сторону сквера побежали два укропатриота, несколько полицейских со всех ног рванули за ними. Убегающие и преследователи скрылись за домами.