Мария Залесская - Ференц Лист

Таким образом, даже если в глуши Доборьяна Лист и мог слышать в детстве подлинные народные мелодии, то они в любом случае потерялись для него в эффектных Цыганских мотивах. К тому же напевы цыган привлекали Листа эмоциональностью, игрой темпов, виртуозностью и «залихватской удалью». Можно сказать, что свою будущую любовь к цыганской музыке он впитал с молоком матери. И это не говорит о недостаточном художественном вкусе (в чем только Листа не пытались упрекать!) или «неуважении» к национальным корням. Это — дань воспоминаниям детства, дорогим каждому человеку. Для оторванного от родины Листа цыганская музыка действительно стала олицетворением всего венгерского; к тому же в Европе все многочисленные цыганские оркестры огульно объявлялись венгерскими, а возможности разобраться в тонкостях у Листа просто не было.

Итак, услышанная маленьким Ференцем на лоне деревенской природы цыганская музыка — а наслаждаться ею он мог часами — была первым толчком для пробуждения его собственного музыкального таланта. Что же касается общего образования, то единственным учителем мальчика стал немец Иоганн Рорер ( Rohrer ; 1783–1868). В большинстве биографических работ о Листе его называют деревенским капелланом и его занятия с маленьким Ференцем представляют в качестве несистематических частных уроков. Однако на деле Рорер никогда не был капелланом, а являлся школьным учителем. В 1805 году он обосновался в Доборьяне и открыл частную школу, в которой в общей сложности тогда обучалось 52 мальчика и 15 девочек [57] См.: Lange F. Im Heimatsdorfe Franz Liszt // Der Merker. 1911. Oktober; Walker A. Op. cit. Vol. 1. P. 57. . Рорер преподавал в своей школе вплоть до 1866 года и закончил педагогическую карьеру за два года до смерти. Ференц посещал класс вместе с остальными учениками; никаких частных уроков Рорер ему не давал. Кстати, когда в феврале 1840 года после триумфальных концертов в Пеште Лист в ностальгическом настроении посетил Доборьян, то вспомнил о старом учителе и отблагодарил его щедрым денежным вознаграждением.

Конечно, один учитель не мог дать ученикам разностороннее образование. В детстве Ференц не имел ни малейшего понятия об истории, географии и естественных науках. По его собственному признанию, у Рорера он научился только читать, писать и считать. Дальнейшие знания ему пришлось получать исключительно самообразованием. Более того, ни о каких занятиях венгерским языком тогда не могло быть и речи. И дело тут не только в том, что сам учитель не знал его. Большинство населения страны предпочитало говорить по-немецки. Семья Адама Листа не являлась исключением. В детстве Франци, как ласково называли Ференца родители, писал и читал только «на языке Шиллера и Гёте». Впоследствии Лист будет всю жизнь сожалеть, что не владеет венгерским…

Что же касается музыки, то первым обнаружил у мальчика незаурядное дарование его отец. В дневнике Адама Листа есть запись, относящаяся к 1817 году. «Однажды, когда ему было шесть лет, я играл концерт cis-moll Риса [58] Фердинанд Рис ( Ries; 1784–1838) — немецкий композитор, пианист, дирижер. Игре на фортепьяно обучался у Бетховена. Автор трех опер, пяти ораторий, восьми симфоний, девяти концертов для фортепьяно с оркестром, фортепьянных сонат. . Ференц, опершись на спинет (инструмент был подарен Адаму Листу еще в 1812 году богатым купцом. — М. З.), самозабвенно слушал музыку. Вечером, вернувшись из сада, он пропел главную тему концерта… Это было первым проявлением его таланта. Он настойчиво просил меня начать учить его музыке» [59] Цит. по: Надор Т. Указ. соч. С. 14. См. также: D’Ortigue J. Franz Liszt: Etude biograchique // Revue et Gazette Musicale de Paris. 1835. 14 June; Rellstab L. Franz Liszt. Beurtheilungen — Berichte — Lebensskizze. Berlin, 1842. S. 58–59. .

Ежедневные уроки приносили равное удовлетворение и учителю, и ученику. Ференц занимался самозабвенно и делал такие быстрые и потрясающие успехи, что его отец оживлялся на глазах: беспросветные тучи скучной жизни в Доборьяне раздвинулись, сквозь них засияло солнце надежды на то, что благодаря сыну — вундеркинду, «новому Моцарту» — Адам сумеет реализоваться, пусть не как музыкант, но как отец музыканта.

Очень быстро мальчик овладел техникой игры на инструменте, научился свободно читать с листа произведения различной трудности, но главное — обнаружил настоящий талант к импровизации. Последнее было особенно важно: тогдашняя концертная публика предпочитала импровизации на задаваемые темы любым другим видам исполнительского искусства; способности импровизатора могли проложить их обладателю самый короткий путь к славе.