Коллективные сборники - Со щитом и мечом

И тут случилось непредвиденное. Полицейский вручил ему повестку о мобилизации на работу в Германию. Стефанский понял, что ждать дальше становится опасным. При более тщательном знакомстве гитлеровцы могли докопаться до его прошлого, но солдатский долг повелевал не покидать город, оставаться на посту. Тогда с помощью верных друзей Мечислав устроился истопником в гебитс-комиссариате, а Чеслава, его жена, чернорабочей на колбасной фабрике.

Однажды вечером у дома остановился черный «оппель», и из машины не спеша вышел обер-лейтенант.

– Хайль Гитлер! – гаркнул светловолосый обер, едва переступив порог, и по всей форме щеголевато пристукнул каблуками. Снял перчатку и подал руку. Мечислав волновался. Видимо, почувствовав это, Пауль Зиберт (так гость представился) даже не подал вида, его лицо застыло в непроницаемой маске безразличия и высокомерия немецкого офицера. Удобно усевшись на стуле, не снимая фуражки с высокой тульей, Зиберт стал расспрашивать на ломаном польском языке о житейских мелочах. Стефанский отвечал, а сам все думал, к чему бы это. Однако долго строить догадки не пришлось. Гость вдруг будто весь преобразился, глаза его потеплели, и он дружески обратился к Стефанскому:

– Дорогой Мечислав, мы свои. Привет вам из Варшавы. Не надо бояться. Я советский разведчик. Называйте меня Грачев. В Москве вас помнят. Центр рекомендует привлечь вас к работе.

Под именем Николая Васильевича Грачева в составе оперативной группы отряда специального назначения «Победители» действовал советский разведчик-чекист, впоследствии удостоенный звания Героя Советского Союза, Николай Иванович Кузнецов. Выдавая себя за немецкого офицера Пауля Зиберта, владея в совершенстве немецким языком, Кузнецов проникал во вражеские штабы и учреждения, добывал ценную разведывательную информацию, осуществил ряд актов возмездия над высшими чинами фашистской администрации в Ровно, Луцке и Львове.

Мечислав Стефанский и Николай Кузнецов в тот ноябрьский вечер 1943 года долго сидели, уединившись за зашторенными окнами, и вели вполголоса неторопливую беседу. Кузнецова интересовали связи Мечислава, его наблюдения, положение в городском комиссариате, люди, на которых можно положиться. Стефанский отвечал односложно. Он никак не мог преодолеть растерянность, так и не поверив в тот вечер, что Пауль Зиберт – советский разведчик или хотя бы связан с подпольным движением: уж слишком все в нем – от внешнего облика до манеры поведения – было немецким, арийским.

Ночью в доме Стефанских не спали. Всех терзала одна страшная мысль: а что, если это провокация? К новому визиту Грачева-Зиберта Мечислав отнесся так же сдержанно и осторожно.

Через некоторое время Мечислава переправили в отряд. Стефанский видел партизанский лагерь, имел долгий разговор с Дмитрием Николаевичем Медведевым и его помощником по разведке А. А. Лукиным. Из этих бесед Мечислав понял, что перед ним действительно люди с Большой земли. По радио Стефанского связали с его прежним руководством. Он получил приказ отныне выполнять все указания Медведева.

Домой Мечислав ехал в приподнятом настроении. Наконец настало долгожданное время действовать. А навстречу выбежала с красными от слез глазами испуганная Чеслава. Приходили из комиссариата и ругались, почему он так долго не является на работу. Объяснила: мол, стряслось несчастье у родственников и надо было срочно помочь им. Но весь ужас в другом. На фабрике неожиданно появился тот высокий офицер, который приходил к ним домой. Зашел на территорию и приказал охраннику найти ему красивую польскую пани Чеславу. Хозяин смертельно перепугался визиту такого важного гостя, а Зиберт вел себя независимо. Галантно и сдержанно поклонился Чеславе, как старый знакомый, взяв под руку, прошелся по двору. За это время он успел сказать, что в столе хозяина хранятся очень ценные проездные документы, и попросил достать для него несколько бланков.

Помня об опасениях мужа, она не дала определенного ответа. Но хозяин как бы невольно сам помог ей в выполнении поручения Зиберта. Он был в восторге от близкого знакомства его работницы с таким важным немцем и пригласил Чеславу заходить к нему в кабинет. На другой день, воспользовавшись приглашением, она зашла к хозяину, а когда его позвали на минуту из кабинета, взяла нужные бланки.

Стефанские оказались в гуще борьбы. Мечислав собирал различные сведения, связывал партизан с военнопленными, работавшими в городе, и как зеницу ока оберегал явочную квартиру, куда в особых случаях приходил Кузнецов.