Альберт Атаханов - Незабываемые встречи

Я напечатал афиши и буклеты для рекламы в городе и снял самое непопулярное, мало посещаемое театральное помещение – Туркменский государственный оперный театр имени туркменского поэта Махтумкули. Таким образом, во время студенческих каникул наш эстрадный ансамбль «Молодость» под художественным руководством Альберта Атаханова провел десять аншлаговых концертов.

В зрительном зале не хватало мест, приносили стулья из буфета и фойе театра. Это представление я решил поставить в жанре «концерт-бал». Первое отделение – эстрадная программа по моему сценарию на тему культурной жизни нашего Ашхабада, всё второе отделение было перенесено в фойе, где играли танцевальную музыку, а в малых залах проводились викторина, аукцион и различные конкурсы на тему празднования Нового 1962 года.

Я написал много песен для этой эстрадной программы, но о двух из них хочу рассказать особо. В те новогодние дни вдруг выпал хороший, пушистый снег, что было неожиданным явлением для обычно тёплого климата Ашхабада и стало подарком жителям города, и я тут же сочинил песню «Редкий гость». Её сразу включили в программу новогодних концертов.

Удивительно, что песню композитора В.Соловьева-Седого «Подмосковные вечера» ашхабадцы всегда пели во время застолий. Ведь город Ашхабад в переводе на русский – Город любви утопающий в вечнозелёных садах, где поют соловьи вечерами. «Почему же, – думал я, – нет песни про “Ашхабадские вечера”?» И вот однажды летом, когда я возвращался с работы из Ашхабадского телецентра, расположенного на высоком холме города, я увидел красивую, сверкающую панораму золотых огней, а в аромате зелени утопал «город любви» – Ашхабад! Хочу вспомнить слова песни «Ашхабадский вечер»:

И вот уже более 50 лет эту песню ашхабадцы поют на концертах и дома.

Эстрадный ансамбль «Молодость» просуществовал очень недолго, так как бывший министр культуры Туркмении велел нам в программе исполнять только музыку туркменских композиторов и народные песни. И мне, к сожалению, пришлось распустить хороший коллектив.

Директор Туркменской госфилармонии, зная мои актёрские способности, часто просил быть ведущим на сольных концертах гастролёров, приезжавших в Ашхабад. Я вёл программу концерта пианиста Евгения Малинина,скрипача Юлия Гутмана и особенно мне запомнилось творческое общение с французской пианисткой Жаклин Эймар.Обычно после своего выступления она аккомпанировала мне, называя меня в шутку «ашхабадский Ив Монтан».

Здесь состоялась главная встреча в моей жизни – с уникальным человеком, дружбы с которым искали великие и сильные люди мира, такие, как Альберт Эйнштейн, Зигмунд Фрейд, Иосиф Сталин и другие…. с Вольфом Григорьевичем Мессингом.

Дирекция Туркменской госфилармонии, организовав выступление Вольфа Мессинга с «Психологическими опытами» в городах Туркмении, как гласила реклама, поручила мне представлять на сцене (как он часто себя называл) артиста оригинального жанра. А по-настоящему Мессинг был известным профессором медицины.

Меня сразу поразила его интеллигентность и скромность в общении. Он был учтив и внимателен с окружающими людьми, и, хотя многие донимали его вопросами о предсказании своей судьбы, часами ожидая у главного входа гостиницы «Октябрьская», он в мягкой, убедительной беседе отказывал в подобных просьбах. Всю свою жизнь он посвятил служению людям и почти не отводил себе времени для психологического и физического отдыха. Поэтому он был очень пунктуален и сердился на людей, нарушающих этот закон его жизни. Я однажды сам получил от него строгое замечание. Помню, когда мы накануне договорились встретиться у входа в гостиницу в 10 утра, я опоздал всего на 5 минут из-за транспорта и тут же услышал от Мессинга: «Какое ты, Алик, имеешь право отбирать у меня 5 минут жизни?» Я ничего не смог ответить в своё оправдание и с чувством стыда, как школьник, стоял перед этим великим человеком в окружающей нас толпе людей… После этого полученного от Мессинга «урока» я всю жизнь стараюсь быть пунктуальным и исполнительным в своих обещаниях человеком. Его гениальный дар провидца и психолога я не один раз испытывал на себе…. Когда Вольф Григорьевич всё же выбрал для себя свободное время, он попросил меня прогуляться с ним по красивым, зелёным улицам Ашхабада и обязательно показать восточный базар. В Ашхабаде их было два – Текинский и Русский. Мессинг сказал: «Пойдёшь рядом со мной на Русский базар, но маршрут нашей прогулки будешь подсказывать только мысленно, ни на что не отвлекаясь. Думай только о нашей дороге к базару…» Ассистентка Вольфа Григорьевича проговорила: «Вот видите, Алик, как с ним трудно быть рядом – надо думать о нём только хорошее!» «Перестаньте, а то я Алику скажу, что вы подумали о моём характере», – отреагировал Мессинг и, взяв меня под руку и положив пальцы на запястье моей руки, где пульс, пошёл по незнакомым улицам Ашхабада, в точности выполняя команды моих мыслей. Мы пришли на базар. На большом открытом базаре возле нас собралось много любопытных ашхабадцев, которым удивительно было смотреть на человека в тёмном костюме в сорокаградусную жару, а другим, уже побывавшим на концерте Мессинга, не терпелось задать ему вопросы. Но я вежливо раздвигал толпу, говоря, что у нас мало времени, а Вольф Мессинг хочет купить туркменскую дыню…А как выбрать хорошую дыню в огромной куче, лежащей на земле, да ещё разных сортов?.. И снова Вольф Григорьевич предложил мне свой способ выбора хорошей дыни. Рядом с этой горой дынь сидел очень экзотичный старик-продавец в туркменском халате и в тюльпеке, большой лохматой бараньей шапке, – таких стариков в Туркмении с почтением зовут «яшули». Он не подзывал к себе покупателей, а спокойно пил зелёный чай из пиалы. Покупатели, которые понимали толк в сортах туркменских дынь, сами выбирали дыню, подносили ее к «яшули», а он слегка, на руках, покачав дыню, определял вес и тут же называл сумму. Вольф Григорьевич велел мне отойти от себя на пять шагов и мысленно подавать ему команды «хорошая дыня», или «плохая дыня», или «положите обратно». Он прекрасно знал, что я умею выбирать дыни, один раз попробовав из моих рук это угощение. Помню, Вольф Григорьевич смело подошёл к горке дынь и, взяв первую, пристально посмотрел на меня. Я с большим интересом и со всей серьезностью принял этот психологический «опыт», поэтому спокойно, без всякой мимики, сложив руки на груди, смотрел на Мессинга и думал: «Да, плохая дыня!» Он резко положил дыню на место и тут же взял другую. Я, глядя прямо ему в глаза, мысленно сказал: «Вольф Григорьевич, дорогой, не теряйте своего драгоценного времени впустую, а подойдите к старику-продавцу, сидящему на старом туркменском коврике, и возьмите лежащую около его левой ноги жёлтую, в мелкую полосочку дыню – это «Вахарман», самая хорошая и сладкая. Мессинг прочитал мои мысли, тут же подошёл к старику и, извинившись за беспокойство, попросил дать ему именно этудыню. Старик, подавая ему хорошую дыню, с улыбкой сказал: «Ай, берекелля!» – что по-туркменски означает «молодец», и под шумное одобрение окружающих вручил её Мессингу, отмахнувшись от предлагаемых денег.