Людмила Кайсарова - Про Часы Мидаса. Время трейд-ин

Новаторша отмахивается рукой, под монолог рерайтицы закурив новую сигарету:

– Не грузи! Математик… У тебя рерайт одной книжки тут сколько по времени?

– Когда как.

– Но не меньше недели?

– Ты что! Недели две-три, когда по формату совпадает, а то и месяц, если много сокращения. Иногда ведь даже персонажей надо убирать, значит, сцены с ними – переписывать. А я вообще-то работаю по трудовой, рерайтом только подхалтуриваю.

– Видишь, даже если ты будешь подхалтуривать 3,5 плюс 2,5, у тебя на книжку в среднем три недели по-любому уйдет. Пятьсот за три недели тоже не фигово. А у меня в неделю за пять книжек – около четырехсот, соответственно, за три недели…

– Тысяча двести! – вскрикивает рерайтица и тоже закуривает по новой.

– Ну, поменьше, примерно тысяча «грязными», в смысле, без налогов. По-любому, вдвое больше.

– Был бы английский, я бы точно 3,5 плюс 2,5 работала безо всякого подстрочника.

– У, английский! Мы бы с мужем таких книжек и по семь, да что там, и по десять бы шуровали в неделю. А с немецким голову сломаешь, пока разберешься, не пропустили ли чего на сканере, не перескочили ли потом страницы.

– Да ну, хуже китайского, – хмыкает рерайтица и поглядывает на меня, как бы приглашая к беседе. – Там иероглифы, и сразу ясно, что не понять, а тут – буквы английские, кажется, прочтешь легко, но как бы ни так!

– Да жуть, – соглашается новаторша и говорит, обращаясь именно ко мне: – Кто его вообще знает, этот немецкий?

– Я знаю, – говорю я и не могу удержаться, чтобы не хмыкнуть, потому что они обе замерли и смотрят на меня, как на привидение.

Выкидываю окурок в урну, достаю сигареты и зажигалку, снова закуриваю, а они на меня всё так же молча смотрят. Мне ужасно смешно, но я только улыбаюсь и держу паузу, потому что занятно, что будет дальше.

– Ну и сколько тебе платят? – первой выныривает из тишины новаторша.

– Семь с половиной за перевод. За авторский текст пообещали десять. – Мне ведь тоже охота повыпендриваться.

– Семь с половиной? – округляет глаза новаторша. – Ну ни фига себе! Это ж на полтора у.е. больше, чем за подстрочник с рерайтом!

– 800 за четыре авторских листа! – одновременно с новаторшей взвизгивает рерайтица, делает затяжку и вдруг громко кашляет, видимо, от волнения дым попал не туда.

Новаторша заботливо гладит ее по спине, забирает недокуренную сигарету и выкидывает в урну.

– Кончай курить. Дым уже из ушей.

Она оборачивается ко мне, явно намереваясь что-то сказать, но тут двери из коридора распахиваются и на лестничной площадке со словами:

– Можно с вами? – появляется еще одна особа женского полу в мокрой с улицы одежде, но значительно моложе нас всех.

– Заходи, – говорит новаторша. – А ты кто?

– В смысле? – Новенькая явно сбита с толку.

– Ну, я – переводчик, – представляется новаторша. – Это вот – рерайтер, а это…

– А! Я поняла! – радуется новенькая, перебивая новаторшу. – Я корректор. Вы, что, все тоже за деньгами? Кассира ждете, которая с главбухом в пробке? Я тоже в автобусе по пробкам полтора часа! Какие-то четыре голимые остановки! Полтора часа! Ну и погодка! Жесть! Как бабуля скажет, собаку на улицу не…

– Да остановись ты! Тараторка. Не части, – оборвала ее новаторша. – Лучше скажи, сколько тебе платят за страницу?

– А что? – Тараторка гордо выпрямилась и посмотрела на новаторшу сверху вниз. – Какое вам дело? Это конфиденциальная информация.

От ее позы и тона не рассмеяться было просто не возможно, что мы, все три тетки, и сделали. Девчонка расширила глаза, забегала ими по нашим лицам, сутулясь и пятясь к двери.

– Что я вам такого сказала? Почему вы надо мной смеетесь? – В ее голоске явно слышались слезы, да и глаза мокро заблестели. – Корректор – крутая профессия!

– Крутая, крутая, никто и не спорит. – Новаторша стала гладить ее по рукавам влажного пуховика, заглядывая в глаза. – Успокойся. Ты чего?

Рерайтица протянула ей сигареты.

– Ты курить хотела. Вот, возьми.

– Не надо. У меня есть свои.

– Никто над тобой не смеется, – продолжила новаторша. – Это мы анекдоты травили перед твоим приходом. Ведь, правда? – И посмотрела на меня.

– Ну да, – как можно искренне подтвердила я. – Анекдоты.

– А тогда, – девушка резко отстранилась от новаторши и показала на нее: – Почему она… В смысле, почему вы спрашиваете, сколько мне платят? Какое вы имеете право?

Мы, три тетки, переглянулись, но приступ смеха сдержали. Девушка шагнула в сторону, достала сигареты и закурила, отвернувшись от нас к окну.