Валентина Рыжкова - Мое путешествие в Петербург

Первый раз я увидела Питер летом 2003 года перед учебой в универе. Я приехала в гости к старшей сестре, которая снимала комнату в коммуналке на Литейном проспекте. Квартира была один в один из рассказов Зощенко, огромная, полутемная, запутанная, с кучей комнат и людей, общей кухней, рядом с которой в комнатушке обитал сердитый дед с палочкой. В ванной комнате в окне была дыра. По коридорам туда-сюда носились жильцы с тазиками, тряпками, полотенцами и кастрюлями, громко выясняя отношения.

Первые впечатления были немного дикими.

В выходные сестра сводила меня в Эрмитаж. Остальные дни я блуждала по городу сама. За две недели был всего один солнечный день, который мы как назло провели в Эрмитаже. Все остальные дни шел такой крупный и холоднющий дождина, каких я никогда не видела. Ощущения такие, словно на тебя буквально выливают ведро воды.

У сестры в холодильнике было только мороженое и бутылка чего-то крепкого алкогольного, то ли виски, то ли портвейна. Поздно вечером она потащила меня гулять. Почему-то фонари горели только на Невском. А на всех примыкающих к нему улочках и набережных тьма стояла страшная, такая плотная от влажного августовского воздуха, прям ложкой ешь.

Мой второй приезд в Питер вместе с подругой. Все еще турист.

Хочу обратно в Питер! Впервые в жизни так неохота было возвращаться домой, уезжать сперва из Питера, потом из Москвы, скорее из Коломенского, где мы с подругой проторчали 10 часов у главной сцены на Пикнике Афиши. Питер все-таки ближе Москвы, более европейский что ли. Московские кольца вскружили голову еще на стадии изучения карты, то есть голова начинает кружиться, если на них долго смотреть. Питер, конечно, замечательный, красивейший-распрекрасный и прочие восторженные эпитеты, искусство, музеи, театры, потрясающая архитектура, этим он уже никого не удивит, скорее восхитит в очередной раз. Меня лично больше всего привлекает в столичных городах, что они живут полной жизнью, наполнены информацией, которой так не хватает в глуши. Там всегда что-то происходит, вернее только там все и происходит. Хочется быть в центре событий. А когда в этих событиях поучаствуешь, то, вернувшись домой, вдвойне начинаешь ощущать, какое же здесь глухое болото.

Из всех пригородов, где я была, мне все-таки больше всего нравится Царское село. Обожаю лицей, прямо хочется там жить и учиться, как посмотришь на все эти старинные книги в шкафах, так сразу к знаниям тянешься. Как представишь, что здесь были Пушкин и Кюхля, и Дельвиг, и Горчаков, заглядываешь в их комнатки, аж дух захватывает, стараешься не дышать… Впечатлил Павловск невероятно, целый лес, куда можно уйти на весь день и с концами, бродить, бродить бесконечно по этим тропинкам и дорожкам, так здорово!

В Петропавловской крепости видели парня, безумно похожего на Бернарда Блэка из Black Books, ну точная копия бродила! Но пока мы стояли с разинутыми ртами и хлопали глазами, он растворился в толпе. Мои мысли в тот момент были заняты другим товарищем, в честь которого Петропавловка стала местом паломничества. Любимый барабанщик Ричард Хьюз из Keane там пушек испугался.

Из Питера мы в буквальном смысле убегали! Поезд ночной, мы думаем, ну, завтра, завтра… а то, что завтра наступает в 0.00, как-то в голову не пришло…

Окончательный переезд в Питер!

Что я могу сказать о жизни в Питере. Стояла на светофоре, с удивлением таращилась на Исаакиевский собор с мыслью, как это возможно, что я здесь живу?!

На улицах круговерть, люди прутся сплошным потоком, ни в коем случае нельзя резко выпрыгивать за угол, тупо собьют. Это к правилам выживания.

Заснеженный Питер выглядит фантастически странно и непривычно, он всегда был зеленым. Но здесь все равно ТЕПЛО!!! Намного теплее, чем в Екатеринбурге. Кажется, я поняла, чего мне не хватало всю жизнь. Нева покрылась льдом, сперва по ней со страшной скоростью неслись льдины, способные потопить не один Титаник, а теперь сплошной лед, выглядит устрашающе, так как все застыло внезапно в процессе плавания, льдины торчат одна над другой в причудливых формах, а на них сидят чайки.

Вопреки Сэлинджеру и пруду в Центральном парке Нью-Йорка, утки зимой никуда не деваются, все также плавают и дрейфуют на льдинах, как же им не холодно! На ледяных островках наблюдается чрезвычайное интернациональное птичье разнообразие, сосуществующее в мире и согласии. Тут и голуби, и чайки, и вороны, и утки, и всякие разные зимние птички. Людям бы поучиться такому совместному взаимопониманию. Люблю наблюдать за птичками.