Соболь
Он ход стремится обнаружить,
Как говориться, «за версту».
Стальным ковшом он склоны режет,
Он бьет тоннели, что б – в обход,
Что б не затронуть побережье,
Не замутить прозрачных вод.
Что б был, как был,
здесь край особый,
Прекрасный без любых прикрас.
А там, восточнее Байкала,
Где цепь межгорных котловин,
Там новое берет начало
Край камнепадов и лавин.
Двумя рядами встали горы,
Лишь синь-полоска в вышине.
Ты как в широком коридоре,
В непревзойденной тишине.
А то, похоже из колодца,
Раздастся отдаленный гул.
Земля внезапно содрогнется,
Как будто кто ее вспугнул.
Со склонов и вершин в долины,
Стремленьем яростным полны,
Сорвутся буйные лавины
И вскачь помчатся валуны.
А выход из долины узкий,
Горами замкнут на замок.
Там сам хребет Северо-Муйский
Как раз долине поперек.
В развалах каменных вершины
Зажали тесно перевал.
А под хребтом снуют машины,
За самосвалом самосвал.
Здесь надлежит в тайге суровой
Сквозь толщу гор пробить тоннель
– Пятнадцатикилометровый!
Вот это будет щель так щель.
Таких тоннелей два-три в мире.
Все наизусть, наперечет.
И этот вроде бы не шире.
Но «климат» здесь совсем не тот.
И символ доблести и чести,
Первейшая из всех эмблем
Стоит на самом видном месте
В Северомуйске буква «М».
И тут же индексом таежным
Красуется пред нею ель —
Вот так, прекрасно и несложно
Обозначается тоннель.
Но начинается забой,
А в нем кончается покой.
Куда ни ткнешься гниль-порода.
Тоннель пришелся на разлом.
Уходит бур в породу схода,
Не как сверло, а напролом.
Туда гнетут раствор цементный,
Морозят грунт…
Вода по грудь.
Затраты сил беспрецедентны,
А продвижение – чуть-чуть.
И горнякам, конечно, мало
Понять причину тех невзгод.
Семьсот – в районе перевала,
Семьсот землетрясений в год!..
Мужская, трудная работа.
Обвалы,
выбросы,
вода…
Рубашка, мокрая от пота,
Еще не худшая беда.
Беда, когда б ошибся некто,
Не смог все трудности учесть.
Но по рельефу и проекту
Тоннелю место только здесь.
Но если так, то верховою
Пройти дорогой перевал…
Нет Перевал над головою
Поднялся как Девятый вал.
И грунт там каменистый
склоном
Стекает грузом многотонным.
…И снова бур гудит.
И снова
Трухлявый камень и вода.
– Пятнадцатикилометровый.
– Не подступиться… Вот беда.
А рельсы подошли к порталу,
Лыжней железною скользя,
– Так что же, все ж по перевалу?..
И риск велик, и ждать нельзя.
По крутизне, под зимним ветром,
Как ни крути и не верти,
Ненужных тридцать километров
А все же предстоит пройти
Затем, что б провести махину.
Прораб молчит, а надо б – в крик.
Путеукладчик!
Кто б прикинул:
И сам велик и вес велик.
Но без него, прожди хоть год,
Дорога дальше не пойдет.
…Приказ. И парень бородатый
/Здесь каждый пятый с бородой/
Кивнул своим: – Начнем, ребята…
– Не торопись. Подъем крутой.
Он не был мастером на речи.
Плечами лишь пожал: – Что зря?..
Но плечи… Вы вглядитесь, плечи
Широкие, богатыря.
И сомневаться не пристало,
Что взгляд у парня озорной.
И пройдено уже немало
И борода, похоже, с сединой.
Он не один,
Он только первый.
Он только тот, кто здесь начнет.
Он тот, за кем пойдут резервы:
– Наверх, ребята! И вперед!
Не просто тяпкой и лопатой,
Не просто «Ухнем!» и «Даешь!»
Уже давным давно понятно:
Сибирь на «ухнем!» не возьмешь.
Здесь техника – любого вкуса.
ГАЗ-66
Ее за раз не перечесть.
Она со всех концов Союза
И зарубежная здесь есть.
Здесь высший класс – специалисты:
Бурильщики,
мостовики,
Путейщики,
бульдозеристы
И брат сапера – взрывники.
Они ровняют склон ребристый,
Готовят насыпь.
Заодно
Ручей неистовый и быстрый
Уводят вниз под полотно.
С натугой мощные «Белазы»
Подвозят и отвозят грунт.
Геодезист хозяйским глазом
Следит, чтоб соблюдался «пункт»…
Для них важней задачи нет:
– Путеукладчику – зеленый свет!
И миг настал.
Пришел наладчик,
Махнул флажком, мол – в добрый путь!
Пошел, пошел путеукладчик,
Двойною тягой, но чуть-чуть.
В смятеньи кто-то, риск сверх нормы,
А кто-то пошутить не прочь —
Идет, держась за край платформы:
– Вдруг покачнется, так – помочь.
Читать дальше