Леонид Жолудев - Стальная эскадрилья

Я хорошо знал этого талантливого авиационного командира, несгибаемого большевика-ленинца, человека твердой воли, высокой военной культуры и личного обаяния. Это был командир-творец, постоянно ищущий, собранный, целеустремленный. В Иване Семеновиче Полбине органически сочетались глубокие теоретические знания с блестящими летными качествами. Свои решения он строил на точных расчетах, с учетом конкретной обстановки и умел отстоять свой замысел, если даже не всем и не сразу он казался обоснованным. Достаточно вспомнить хорошо описанный в этой книге эпизод уничтожения крупного вражеского склада горюче-смазочных материалов у станции Морозовская. Вместо полагавшегося по всем канонам крупного наряда сил Полбин предложил выполнить важнейшую боевую задачу парой пикирующих бомбардировщиков. Взяв ведомым экипаж Жолудева, командир сам повел пару Пе-2 к цели, и после дерзкого удара наших пикировщиков враг на этом участке фронта надолго лишился горючего.

Прославленный мастер снайперских бомбовых ударов дважды Герой Советского Союза Иван Семенович Полбин не дошел до победы, но в гвардейской части свято хранились боевые \5\ традиции, заложенные ее первым командиром, авиаторы сверяли по Полбину свои дела, берегли честь, умножали славу гвардейского знамени. Вот почему этой книге можно было бы по праву дать и второе название - "Полбинцы". Ведь и сам Жолудев был близким боевым другом и верным последователем Полбина, ому довелось выполнять самые ответственные боевые задачи вместе со своим командиром и самостоятельно, приобрести большой боевой опыт и в дальнейшем успешно командовать частями и соединениями ВВС.

Думается, что нет необходимости пересказывать в предисловии содержание этой книги. В ней немало ярких эпизодов из боевой деятельности нашей авиации на различных направлениях и в разные периоды Великой Отечественной войны; читатель познакомится со многими экипажами гвардейского бомбардировочного полка, узнает о самоотверженном труде технического состава, в неимоверно сложных условиях войны восстанавливавшего боевые самолеты. Тепло описывает автор летчиков-истребителей, прикрывавших боевые порядки бомбардировщиков от ударов фашистских стервятников.

Мне хотелось бы подчеркнуть важное воспитательное значение таких мемуаров. Да, это воспоминания ветерана авиации. человека, умудренного жизненным и летным опытом, прошедшего в боевом строю всю Великую Отечественную войну. Но тогда, в суровые годы величайшей в истории человечества битвы, и сам Л. Жолудев, и его товарищи по оружию были еще юношами, недавними рабфаковцами, рабочими. Воспитанные партией в духе преданности идеалам коммунизма, беспредельной любви к Родине и ненависти к ее врагам, они не дрогнули в бою, многие пали смертью храбрых, защищая Отчизну и все человечество от коричневой чумы. Их пример, память об их бессмертных подвигах священны. Рассказать о них - прямой долг ветеранов боев за свободу и независимость нашей великой социалистической Родины.

Главный маршал авиации А. Новиков,

дважды Герой Советского Союза \6\ \7\

ПЕШИЙ ПО-ЛЕТНОМУ

Резкий удар... Скрежет металла... Штурвал выбило из рук... Самолет вздрогнул и накренился влево. Лицо обожгла тугая струя холодного воздуха. От неожиданности на мгновение невольно закрываю глаза и жду самого худшего. Но только секунду... Усилием воли стряхиваю с себя оцепенение, правой рукой нащупываю в кромешной тьме и тяну к себе отчаянно упирающийся штурвал, а левой ищу пробоину, через которую хлещет ледяной воздушный поток. Этот поиск стоил мне унесенной за борт перчатки, но постепенно пришла и ясность: разрывом зенитного снаряда сорван фонарь кабины, выведен из строя левый двигатель, а бомбардировщик брошен в крутую левую спираль.

Наклоняю голову к уцелевшему лобовому стеклу и с большим усилием выравниваю машину. Осторожно пробую управление и облегченно вздыхаю: машина слушается рулей! Все же с некоторой опаской делаю разворот "блинчиком" в сторону своей территории, добавляю обороты правому мотору. Наш "старичок" СБ держится молодцом - даже высоту набирает. Опыт одномоторного полета у меня кое-какой есть, горючего достаточно. Значит, все кончится благополучно, до своего аэродрома дотянем.

Но нет! Недаром в авиации существует правило: полет окончен лишь тогда, когда самолет зарулил на стоянку. Не успел я опросить экипаж и убедить его, что обстановка вполне нормальная, как увидел, что стрелка бензомера стремительно поползла к нулю. Видимо, осколки снаряда повредили бензобаки, и только резиновые протекторы ни позволили горючему вытечь мгновенно.

Читать дальше