Юрий Жуков - Люди сороковых годов

Впереди грохотали пушки - там крепкий заслон, выставленный нашим командованием, вел бой с только вчера введенной в бой "старой знакомой" танкистов - танковой дивизией СС "Райх". Эти эсэсовцы были крепко биты в июле; я уже писал, что только в одной Томаровке они оставили в могилах три тысячи трупов. Когда началось наступление наших войск под Орлом, танковый корпус СС был переброшен туда, и гитлеровское командование пополнило его на ходу. Под Орлом эсэсовцы еще раз получили по зубам, и вот сейчас вторично пополненный корпус снова очутился на Харьковском направлении...

Дивизии "Райх" вчера и сегодня была оказана "достойная" встреча - на Харьковском направлении "тигры" и "пантеры" горят не хуже, чем горели они на Белгородском и Орловском.

Вводя в бой резервы, гитлеровское командование рассчитывало задержать наши части, но советские танкисты, выставив заслон, устремились вперед на другом участке, уходя все дальше на юг. Хотя сопротивление противника становится все ожесточеннее, ему не удается преградить путь нашим танковым частям, ведущим за собой пехоту.

Когда мчишься десятки километров по дороге, с обочин которой еще не сняты немецкие указатели, часто с трудом представляешь себе, что здесь еще вчера стояли регулировщики в зеленых мундирах, мимо которых сплошным потоком в три ряда шли на юго-запад тысячи автомашин самых различных европейских марок.

На полях работают колхозники, их труд уже учитывается по трудодням. Под ветвями рощи разместился полевой ремонтный завод, восстанавливающий поврежденные в бою танки. Дорожники строят мост. У хаты, поставив складные реалы и наборные кассы, девушки в гимнастерках набирают очередной номер газеты. Вечером на околице самодеятельный ансамбль танкистов дает концерт для мирного населения, и седые деды задумчиво слушают песни, которых не пели здесь без малого два года.

Но эти мирные впечатления обманчивы - маневренная война всегда чревата острыми, неожиданными положениями, и потому от танкистов требуются повышенная бдительность и умение молниеносно реагировать на изменения в обстановке.

Вчера ночью, например, на одном из участков неожиданно появилась колонна из ста автомашин с немецкой мотопехотой в сопровождении танков и артиллерии. Она пыталась вырваться из окружения. Здесь не было наших сколько-нибудь крупных сил, они уже ушли далеко вперед. Но оказавшиеся на месте небольшие подразделения стойко встретили гитлеровцев, и преградили им путь. Они повернули под углом в девяносто градусов, пытаясь нащупать новую лазейку. Им и здесь нанесли удар. Растрепанная, деморализованная вражеская группировка рассыпалась, утратила ударную силу, потеряла технику, и теперь ее уже легко было добить...

Широкий маневр, неожиданные динамические удары наших танков подчас настолько ошеломляют противника, что он теряет ориентировку. Только что в штабе армии получили такую, например, радиограмму: "Просим срочно послать приемщика для приема трех исправных самолетов - двух "юнкерсов" и одного спортивного, - приземлившихся в нашем расположении. Ситников"{64}.

Совинформбюро еще несколько дней назад сообщило о занятии станции Одноробовки. Сегодня мы побывали у танкистов, которым принадлежит честь этого удачного удара. Сейчас они уже далеко впереди Одноробовки, а сама станция стала их тыловым участком. Танкисты рассказали нам об одной детали, которая показывает, насколько внезапным для противника был этот удар.

За пятнадцать минут до того, как наши танки влетели на перрон вокзала, дежурный по станции отправил очередной скорый поезд. Обер-лейтенант Шульц оказался неаккуратным и опоздал на этот поезд. Он слонялся по вокзалу, когда под окном грянул выстрел танковой пушки. Обер-лейтенант пулей выскочил из вокзала, но было уже поздно. Ему не оставалось ничего другого, как сдаться в плен...

В освобожденных украинских деревнях вокруг бойцов стайками собираются ребята, девушки, подходят старики. Они горящими глазами глядят на бойцов, ласково поглаживают их погоны, с интересом осматривают медали сталинградцев - их видят здесь впервые.

Завязываются горячие беседы - ведь до сих пор колхозники Украины были совершенно отрезаны от мира. Они спрашивают, как живет Москва, где достать газетку на украинском языке, как бы прочесть сводку Информбюро. Бойцы в свою очередь живо интересуются тем, как жили колхозники на Украине при гитлеровцах.

В саду, близ дороги, по которой шли непрерывным потоком наши войска, мы наблюдали вчера одну поистине трогательную встречу. Рослый старик с длинной седой бородой, держа в руках корзину с большими румяными яблоками, угощал собравшихся вокруг него бойцов и назидательно говорил им, так, словно перед ним были не солдаты, а курсанты агрономического техникума.