Дмитрий Самородов: Александр Маргелов: первый космонавт ВДВ

Воспитание в семье знаменитого генерала, Героя Отечественной войны и высокопоставленного командира-десантника непосредственно повлияло на становление сильного характера у близнецов-братьев ещё в детские годы. Штаб 37-го корпуса ВДВ находился в г. Белогорске (до 1957 г. – Куйбышевка-Восточная), районном центре Амурской области. Там же и располагалась скромная резиденция семьи Маргеловых. По признанию А. В. Маргелова, его, мальчишку 7—8 лет, поначалу пыталась третировать местная шпана, которая презрительно относилась вообще к детям офицеров. Во время одной из таких «разборок» Саша Маргелов был окружен хулиганьем, но не испугался и хотел решить вопрос миролюбиво. Кто-то из хулиганов нанёс смелому пацану удар палкой с гвоздём. Пролилась кровь, но Маргелов-младший вышел из ситуации достойно, как и подобает сыну боевого генерала.

Сегодня, на склоне лет, Александр Васильевич с душевной теплотой вспоминает своё детство и своего доблестного родителя. Василий Филиппович был строгим, но заботливым отцом, любящим своих чад-близнецов. В книге «Десантавры – космонавты ВДВ» Маргелов-младший делится некоторыми воспоминаниями о своём дальневосточном детстве: «Помню, как в Манзовке, где отец был командиром воздушно-десантного корпуса, как-то в выходной я нашёл кирку. Мне было около пяти лет, но кирка вызвала у меня прилив огромного желания освоить её в действии. Кое-как размахнувшись, я попал себе прямо в лоб над правой бровью. Брат, увидев, как кровь хлещет из раны, сразу побежал за мамой. Она промыла мне «боевую пробоину» и перевязала голову бинтом. Хирург, сделавшая за войну более трёх тысяч операций, эту «операцию» она провела быстро и профессионально. А отец, он как раз чистил в кабинете свой «маузер», взял меня к себе на колени и дал мне, из своих рук, подержать боевое оружие. У какого же мальчишки не захватит дух, когда он держит в руках чёрный тяжелый «маузер».

А несколько позже, летом, уже в Куйбышевке-Восточной (ныне г. Белогорск), куда был переведен штаб корпуса, отец как-то ехал в «газике» по делам службы и взял нас с братом Василием в машину. Выбрав безлюдное место, отец приказал остановиться, все вышли из автомобиля. Дорога пролегала между лесом и степью, степные дальневосточные травы издавали сильный горьковатый аромат, вдоль дороги росли крупные красивые цветы. Убедившись, что вокруг никакого нет, отец пристыковал «маузер» к деревянному прикладу-кобуре и, наметив цель, дал нам с братом по разу выстрелить. В цель мы не попали, но нашей радости не было предела! А разве забудется, как во время отдыха на реке отец перевозил по очереди нас с братом на другой берег на своей спине? Правда, в том несмышленом возрасте перепадало нам и ремня получить, при этом отец доходчиво объяснял, за что мы страдаем, и что прежде чем что-то сделать, надо подумать, не принесет ли это кому-то или чему-то вред» [19, с.99—100].

После назначения В. Ф. Маргелова командующим ВДВ в 1954 г. его семья, жена Анна Александровна и дети, Александр и Василий, переезжают с Дальнего Востока в Москву. Сначала временным пристанищем была гостиница при Центральном доме Советской Армии. Затем Маргеловы получили престижную квартиру в «сталинской» новостройке, а именно – в доме №5/13 на Смоленской набережной, расположенной на левом берегу Москвы-реки в районе Арбата, между Смоленской улицей и площадью Свободной России. Это был престижный дом, построенный в 1954 г. архитектором Б. Бархиным, предназначался он для генеральского состава. В разные годы в доме 5/13 проживали маршалы С. С. Бирюзов, Н. Д. Яковлев, Ф. Я. Фалалеев, адмирал Исаков, генералы Г. И. Хетагуров, С. В. Ушаков, балерина Е. С. Максимова, историк Н. Н. Яковлев [38].

В этом доме генерал В. Ф. Маргелов с семьей проживут до 1971 г. Вместе с Маргеловыми в Москву переехала и сестра Анны Александровны Вера Александровна Куракина, которая была вместе с семьей Маргеловых ещё с Кишинёва. А. В. Маргелов даёт ей такую характеристику: «Прекрасная, благородная женщина, работавшая в блокадном Ленинграде и награжденная медалью „За оборону Ленинграда“, так и не завела свою семью. Беззаветно любившая близнецов, она порой заменяла им мать, растила и выхаживала их во время болезни. Она же в отсутствие родителей тайком окрестила ребят в Православную веру. Будучи сама строгой в воспитании, она всегда защищала их, когда наказание за детские шалости становилось неотвратимым» [20].

Став москвичами, братья-близнецы продолжали школьное образование, поступив в третий класс, в котором учились в основном дети с района Смоленской набережной (сегодня на этом месте находится Английское посольство). Большинство одноклассников были из простых и неблагополучных семей. Один школьник являлся сыном дипломата, но вёл себя нормально и благочестиво. Пара-тройка ребят были спортивного склада ума, вот они немножко выпендривались. А. В. Маргелов вспоминает тот факт, что ему и брату Василию нужно было постоянно переходить пару улиц, чтобы добраться до школы. Анна Александровна предложила главе семейства использовать служебную машину, чтобы детей в школу возить, но Василий Филиппович «так рявкнул, что таких вопросов больше не возникало» [15]. В школе Саша Маргелов был избран председателем Совета дружины, потом комсоргом. Их школьный класс однажды завоевал переходящее Красное знамя. Однако знамя это пребывало у класса недолго. Однажды их учительница заболела и ушла с первых уроков. «Сорвались» с занятий, естественно, и ученики. После строгого разбирательства Красного знамени класс был лишен. Учились близнецы-братья вполне прилежно, получали в основном отличные и хорошие оценки. У Маргелова-старшего, очевидно, не было оснований применять строгие методы воспитания: «В Москве он нас уже не наказывал. На Дальнем Востоке, учитывая сложную обстановку, иногда нервы не выдерживали, и он нас тогда по методу Макаренко учил, как правильно себя вести. Здесь воспринимал все нормально, наверное, понимал, что оценки не всегда отражают действительность знаний предмета. Вчера вот меня вызвали к доске, сегодня я уже не готов. Однажды на химии сидим с братом за одной партой, вызывают меня. Я ответил, получил пять, на следующий день не готовлюсь, и опять спрашивают меня, получаю четыре. Иногда и оценки в журнале ставили вместо меня брату» [15].