Елена Обоймина - Рудольф Нуреев. Я умру полубогом!

Попасть на спектакль с участием знаменитого дуэта было просто невозможно. Во время гастролей Королевского балета в Америке люди разбивали палатки возле здания «Метрополитен-опера» и дежурили по трое суток, чтобы достать билеты.

Почти то же самое будет происходить здесь и через двадцать лет, когда Нуреев уже без Фонтейн приедет на гастроли в Соединенные Штаты в 1986 году. Танцовщика немедленно окружат конной полицией — только на этих условиях американское государство согласится взять на себя ответственность за его безопасность. А площадь перед «Метрополитен-опера» будет походить на лагерь беженцев: с запасами еды, питья и спальными мешками люди расположатся на четыре дня перед зданием, дожидаясь открытия кассы.

Одному из предприимчивых граждан США, коих предостаточно, придет на ум продавать перед театром фотографии Нуреева. К концу гастролей гражданин подсчитает прибыль и выяснит: ее с избытком хватит… на год жизни в Европе!

Некоторые склонны видеть в этом триумфе особую роль известного концертного агентства Сола Юрока, с которым стал сотрудничать Рудольф. Этот опытный импресарио умел, конечно, организовать мощную рекламную кампанию. Во время первого американского тура Королевского балета фотографии Нуреева появлялись на обложках популярных журналов, привлекая внимание американцев, падких на сенсации. Советский «невозвращенец» попал в поле внимания абсолютно новой аудитории. Но все же именно особая притягательность танцовщика из СССР, сама его личность во многом определили тот интерес к искусству танца, который возник в 1960-1970-е годы. Существовало множество людей, не имевших ни малейшего понятия о балете, и вся эта новая публика толпами потянулась в театр. Такого не было со времен Фрэнка Синатры, Элвиса Пресли и немногих других звезд, и на сей раз такое чудо, подчеркивает Ролан Пети, происходило не под действием кинематографа или мощной рекламы (все-таки нет!), «а под влиянием тонкого и благородного искусства танца, которое сделало этот парящий над сценой феномен известным в самых дальних уголках». Спектакли с участием Нуреева с легкостью собирали огромные залы, балеты с его участием показывались даже на стадионах, где вмещалось тридцать тысяч зрителей! Многие из них еще вчера не имели четкого представления, что такое «Лебединое озеро» или «Спящая красавица», но благодаря Нурееву впервые познакомились с прекрасным искусством танца. «Это было похоже на приезд «Битлз», — рассказывал молодой танцовщик Венской оперы, для которой Нуреев поставил «Лебединое озеро». — Люди выстраивались в очереди вокруг оперного театра, чтобы туда попасть».

Последний раз «Маргариту и Армана» Марго и Рудольф танцевали в Маниле в августе 1977-го. А потом Фонтейн уединилась с Ариасом на ферме в Панаме, где угасала от рака… Об этом знал только Рудольф, который анонимно оплачивал ее медицинские счета. В 1989 году Марго похоронила Тито. Сама она перенесла три операции и была практически прикована к постели.

— Я привыкла гастролировать по театрам, а теперь гастролирую по больницам, — горько шутила балерина.

Перед тем, как Рудольф должен был в очередной раз навестить ее, Марго заставляла себя подняться с постели, одеться и сделать тщательный макияж. В день его визита она отказывалась от медикаментов, приносивших облегчение: Марго была готова терпеть любую боль, лишь бы не выглядеть сонной в присутствии Нуреева. А он, ее «нежный и лукавый мальчик», как она называла Рудольфа, в редкое свободное время всегда спешил к ней в Панаму, задаривал ее игрушками, фильмами на видеокассетах и прочими подарками. Однажды танцовщик привез ей… пеньюар от Диора, и вновь услышал заразительный смех своей подруги.

…Через пять лет после смерти Эрика Вруна Рудольф потерял Марго Фонтейн. Она скончалась 21 февраля 1991 года, спустя двадцать девять лет с того дня, как вместе с Рудольфом впервые танцевала в «Жизели».

Печальная весть застала Рудольфа в Чикаго. Он три часа говорил по телефону с приемной дочерью Марго Керубе Ариас, расспрашивая о последних минутах своей подруги. На похороны не поехал: «Я бы хотел, но не могу».

— Она очень страдала, — признался он одному из приятелей. — Так что, может быть, конец принес облегчение.

Кажется, Марго осталась единственной женщиной, с которой Рудольф был способен связать свою судьбу. Узнав о ее смерти, он с горечью воскликнул:

— Мне следовало на ней жениться…

«Любовь — это бег через препятствия к смерти». (Рудольф Нуреев)