Юрий Богданов - 30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД - от оперуполномоченного до заместителя министра

Но не хлебом единым жив человек. Главное для большевистской партии — политическая работа. По сообщению непримиримого и беспощадного борца с врагами народа Кирова о внутрипартийных делах очередной пленум обкома констатировал: «Т.т. Бухарин, Рыков и Томский продолжают защищать и проводить свои отличные от линии партии неленинские взгляды на основные вопросы нашей политики». В полном соответствии с большевистским принципом демократического централизма расширенный пленум осудил перечисленных товарищей и потребовал «подчинения воле партии и отказа от их антипартийных взглядов. Нарушение партийной дисциплины нетерпимо в период трудностей, когда требуется величайшее напряжение энергии, выдержки и единства». Участники пленума единогласно считали, что ЦК и ЦКК (Центральная контрольная комиссия) «должны принять решительные меры для пресечения этих фракционных вылазок, не останавливаясь перед выводом из Политбюро тех товарищей, которые особенно упорно и демонстративно игнорируют волю партии и нарушают элементарные требования устава и традиции большевистской партии».

Однако и у себя под носом, в своих отдельных учреждениях, партийная организация Ленинградской области вскрыла «со всей беспощадностью и большевистской прямотой промахи и ошибки, бюрократические язвы, случаи зажима самокритики, искривления классовой линии и оппортунизма в практической работе, которые особенно опасны в момент развёрнутого наступления на капиталистические элементы». В связи с этим в постановлении приняли пункт о том, что должна быть объявлена «суровая борьба с семейственностью, круговой порукой, консерватизмом и неподвижностью».

Как же предлагалось решать эту непростую задачу? Да элементарно: надо только «в месячный срок произвести выдвижение 500 рабочих от станка на руководящую работу, продолжая в дальнейшем более широкое систематическое выдвижение при широком участии самой пролетарской общественности». Кроме того, рабочих от станка привлечь в Бюро жалоб и другие областные, окружные и районные контрольные органы, а также в особую комиссию «для обследования органов прокуратуры и суда».

Необходимо ещё провести «генеральную чистку рядов партии через массовые собрания и печать, обеспечив при этом активное участие, серьёзный и деловой подход к этой кампании как партийцев, так и беспартийных — рабочих, батраков и бедняцко-середняцкого крестьянства». Тем более что в состав проверкомов включено: подпольщиков — 22 %, членов партии с 1917–1919 года — 72 %, по социальному положению рабочих — 86,5 %, рабочих от станка — 50 %.

Но чтобы Компартия «могла расширять свои ряды даже в сложных условиях настоящего момента, ставился вопрос о смелом и решительном развёртывании вербовкипередовых рабочих в партию». И если ЦК призывал «в течение 2 лет довести число рабочих до 50 % состава партии», то в ответ Ленинградский обком, имея в промышленном городе большой резерв для дальнейшего роста, считал «необходимым и возможным довести рабочих до 2/ 3состава», правда, не за два, а за три года. При этом указывалось, что основным при приёме должна считаться «проверка преданности партии и её делу, не только в период подъёма, но и особенно в период трудностей, которые имеются и могут быть в дальнейшем на пути социалистического строительства». Предлагалось «составить ориентировочные планы роста и вербовочной работы», причём не формально-механические. Пленум обкома посчитал необходимым «в интересах улучшения и уточнения практики регулирования роста упростить технику приёма в партию и полностью отказаться от практики политических экзаменов при приёме в партию рабочих и батраков». Однако, «учитывая низкий уровень развития большинства рабочих», перед ЦК особо ставился вопрос «о необходимости усиления внимания со стороны Советов, ЦК профсоюзов и хозяйственных органов по поднятию культурного уровня рабочих».

Против кого же партия готовилась выступить, очищая и пополняя, в основном неграмотным людом, свои ряды? Ответ можно найти в материалах заседания объединенного пленума Ленинградского областкома и областной контрольной комиссии ВКП(б), проходившего 2–3 ноября 1929 года.

В своей речи первый секретарь обкома Киров так характеризовал обстановку текущего момента: «На фоне хлебозаготовок и всех мероприятий наблюдаем оживлённуюклассовую борьбу в деревне. Хотя говорят, что ленинградская деревня “не настоящая”, но кулаки настоящие, которые при случае нам морду бить умеют». Для подтверждения своих слов докладчик привёл «статистику кулацкого террора»: за последние два месяца насчитывалось до 100 случаев «возмутительных дел, доходящих до убийства советского актива, ранений, избиений, поджогов». Первый предупредил: «Какой бы кулак ни был — будь он 20 раз ленинградский болотистый кулак — он кулак, и он будет бузить, возьмите у него хотя бы только полпуда, возьмите хоть ещё меньше». И дальше поставил задачу: «Мы берём основной упор на то, чтобы в принудительном порядке (добровольно он не отдаёт) выкачать хлебные излишки от кулака. Но при этом нужно твёрдо усвоить, что механическое перенесение на середняка того подхода и тех мер воздействия, которые мы применяем к зажиточному кулаку, всякие перегибы к середняку, а тем более к бедняку, политически вредны и недопустимы».