Юрий Богданов - 30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД - от оперуполномоченного до заместителя министра

Воспользовавшись тем, что повзрослевшие сыновья были теперь надёжно пристроены, находились на правильном пути и постоянная родительская опёка им больше не требовалась, наша мамочка решила пойти работать. В возрасте 54 лет женщины уже собираются на пенсию, а Нина Владимировна надумала открыть новый цикл своей медицинской практики. В связи с большим перерывом в работе врача Котову с 10 января 1959 года зачислили стажёром в Родильный дом № 6, а через полгода перевели на должность ординатора акушера-гинеколога. С этого времени к своему прежнему 20-летнему трудовому стажу мама добавила ещё четверть века врачебной деятельности. Теперь шаткое служебное положение супруга было для неё в материальном плане не так страшно: свою максимальную пенсию она заработала собственным трудом.

Многократно перебираю и перечитываю имеющуюся в моём распоряжении кучу министерских и цэковских бумаг, в которых моему отцу предъявлялись в разных вариантах одни и те же обвинения [А. 10], и никак не могу до конца понять, ктоконкретно и почемурешил с ним разделаться, свалив именно на Богданова все грехи нашей Системы за прежние тяжкие годы? Фамилии исполнителей ясны — они эти бумаги подписали. Но с них какой спрос? А кто являлся заказчиком,кто поручил покрутить факты так, чтобы можно было безоговорочно обвинить указанного фигуранта? Это имя надёжно скрылось за неопределёнными формулировками обличительных бумаг: «В ЦК КПСС поступило представление…», «Из ЦК КПСС поступило письмо…», «В МВД СССР поступили материалы…» Как будто что-то появлялось не известно откуда, а затем с этим разбирались серьёзные люди, бескорыстно стоявшие на страже государственных и партийных интересов.

Как бы то ни было, но ровно через 2 года после очередного предъявления Богданову обвинений, от которых ему, вроде бы, удалось отбиться и, признавая ошибки, доказать свою определённую правоту, кто-то наверху опять дал отмашку , и на моего отца навалились с новой силой. Теперь отвертеться не представлялось возможным, поскольку Хрущёв сдал на растерзание своего очередного соратника и товарища по партии.

17 февраля 1959 года подполковник Ботов, который теперь стал начальником инспекции по личному составу Управления кадров МВД СССР, обновил отосланную в архив свою прежнюю бумагу с компроматом от 7 марта 1957 года. Содержание свежеиспечённого «Заключения» всё на того же замминистра внутренних дел РСФСР генерал-лейтенанта Н.К. Богданова практически не изменилось — новых компрометирующих данных отыскать не удалось. Но зато серьёзно окрепли формулировки по прежним эпизодам. В первых строках «Заключения» было сформулировано обобщающее обвинение: «Тов. Богданов Н.К. в 1937–1938 годах, будучи начальником Лужского РО НКВД Ленинградской области, а затем в 1940–1943 годах заместителем наркома внутренних дел Казахской ССР, допускал нарушения социалистической законности». Несмотря на то, что от советской опять вернулись к социалистической законности, всё равно здесь и далее не могли предъявить конкретные статьи Уголовного и Процессуального кодексов РФ или пункты тогдашних постановлений партии и правительства, а также приказов НКВД, которые нарушались бы обвиняемым. Ясно, что сделать это было невозможно, ибо пришлось бы обратиться к таким совершенно секретным документам, о которых и вспомнить страшно. В связи с этим процедуру обвинения упростили, приписав теперь не сотрудникам Лужского райотделения, а персональноего начальнику все нарушения: «Богданов необоснованно арестовал», «не допрашивая арестованных, Богданов составил протоколы допросов», «Богданов лично допрашивал и получил “признательные” показания» или: по «составленным Богдановым» меморандуму, справке, ордеру были арестованы и т. д.

Согласно обновлённому «Заключению», в Казахстане Богданов, видимо для разнообразия, «допускал нарушения советской законности», но также без конкретики по статьям и пунктам кодексов и постановлений. Теперь уже оказалось, что именно он«осуществлял руководство реализацией агентурного дела “Националисты” в Кустанайской области», хотя был там с проверкой всего единственный раз в декабре 1941 года. Арест одного из подозреваемых произвели «по указанию т. Богданова». Расстреляли потом по приговору Особого совещания троих, совсем других арестованных, но вся вина за это почему-то опять легла на Богданова. Оказалось, что приводившийся во всех обвинениях монолог реабилитированного Бектурова был произнесён им в 1955 году при допросе его в прокуратуре Казахской ССР.