Валерий Поволяев - Жизнь и смерть генерала Корнилова

— Карта хоть и не военная, но довольно приличная.

Бежать генералу непросто — он всё время находится на виду, за ним следят, если он долго не показывается — начинает суетиться охрана. Рядовых часто выводят на работу, генералы, как правило, сидят в крепости, если же генерала куда-то отправляют, то окружают плотным конвоем, который не даст сделать лишнего шага.

Корнилов твёрдо решил бежать. Уповая на Бога, на везение, на счастливую звезду, хотя и понимал: если его поймают, то, как пить дать, поставят к стенке. К беглецам и немцы и австрийцы относятся одинаково плохо, выкручивают руки, швыряют в ледяные карцеры, вышибают зубы.

Главное — оторваться от погони, обмануть тех, кто кинется следом, сделать бросок по железной дороге, потом отсидеться где-нибудь на чердаке среди пыльных, старых вещей два-три дня, выждать, когда уляжется суматоха, и зашагать на восток, к линии фронта, к границе.

Корнилов был мрачен. Часами вглядывался в небольшую карту, переданную ему Гутковским, в изгибы капризной Быстрицы, Днестра, в коричневые наплывы горных высот, теребил тёмную бородку, обильно проросшую на щеках. Впрочем, не везде она была тёмной, седины тоже хватало.

В один из душных июльских вечеров, когда за стенами госпиталя недобро гукал молодой филин — зловещая птица, — Корнилов перекрестился.

— Пора!

Самое лучшее было покинуть госпиталь ночью, но Корнилов боялся это делать в темноте — можно заплутать, нужен хороший проводник, Мрняк же в проводники не годился, он знал эти места плохо, да потом ему надо обязательно возвратиться в госпиталь, иначе его повесят — в общем, Мрняк отпадал... Но сам Францишек решил по-другому.

В Кёсеге, в солдатском магазине, он купил два отпускных бланка, аккуратным писарским почерком заполнил их — один на имя Штефана Латковича, второй на имя Иштвана Немета, и в отсутствие главного врача госпиталя доктора Клейна поставил на них печати. Подпись Клейна подделал.

Подделал и другое — специальную приписку в углу отпускного бланка, обеспечивающую бесплатный проезд по железной дороге до Карансебеша. Карансебеш — пограничный мадьярский городок, находящийся рядом с Румынией. Корнилов наметил его отправной точкой для пешего броска на восток.

Приписку Мрняк сделал красными чернилами, лихим росчерком пера поставив подпись доктора Клейна, оглядел её и остался работой доволен.

В солдатском магазине Мрняк купил и другие, не менее нужные вещи — пару штатских костюмов, два ранца, бинокль, компас и карманный фонарь. Потёр руки. Понюхал их, ухмыльнулся:

— Порохом пахнут.

Он принёс Корнилову также старое, нечищенное ружьё, передёрнул затвор, проверяя ствол, — канал ствола был ржавым, винтовкой этой давно не пользовались, и чех извинился перед генералом, — дал также обойму с позеленевшими патронами, украшенными крупными головками-пулями.

— Это на всякий случай, господин генерал, — сказал Мрняк. — Мало ли что может случиться.

— Действительно, мало ли что может случиться, — согласился с ним Корнилов, — побег есть побег. — Повторил эту фразу по-немецки.

Мрняк удивлённо приподнял брови:

— О-о, господин генерал! — Похлопал в ладони. — Браво, браво!

Когда Корнилов натянул на себя куцый, тесноватый мундир ландштурмиста, потом надел шинель, Мрняк придирчиво осмотрел его. Протянул поношенную форменную кепку с маленькой пуговкой-кокардой.

— Теперь примерьте это, господин генерал.

Корнилов натянул на голову кепку, Мрняк с придирчивым видом обошёл его кругом. Потом обошёл ещё раз.

— Ну что, не очень-то я похож на ландштурмиста?

— Нет, почему же. — Мрняк критически сощурил глаза. — Вполне, вполне...

Поскольку генерал — не рядовой, в окошко палаты Корнилова, оформленной по всем правилам тюремного искусства, всё время кто-нибудь заглядывал — то дежурный надзиратель, наряженный в давно не стиранный, с желтоватыми пятнами халат, то заведующий тюремным отделением, то фельдшер-австриец, очень вредный, недоверчивый, с собачьим лицом, то просто любопытствующий денди-офицер из штаба крохотного гарнизона, расположенного в Кёсеге, — очень хотелось этому хлыщу посмотреть на русского генерала. Из-за всего этого было решено, что перед побегом Корнилов скажется больным и уляжется в постель. В нужный момент, когда настанет пора уходить, его подменит Веселов либо Мартьянов, — накроется одеялом с головой и сделает вид, что спит.

— Господин генерал, может быть, к ружью ещё патронов добавить, для комплекта? — спросил Мрняк.