Андрей Гусаров - Григорий Распутин. Жизнь старца и гибель империи

Не будем напрасно наговаривать на человека Божия Григория – не обманывал он императрицу, так как уже уверовал в своё предназначение быть пророком, и его приезд в Сергиевку стал лишь подтверждением этого факта. Это был другой Григорий Распутин.

Кстати, в той же Сергиевке Николай и Александра Фёдоровна участвовали в спиритических сеансах, устраиваемых Милицей или Станой. В головах участников различных эзотерических сеансов православный мистицизм соседствовал с европейской алхимией и восточными духовными практиками. Забегая вперёд, скажу, что Александра Фёдоровна в итоге отошла от всего мистического, не связанного с христианством, однако вера в чудеса, связанные с православием, приняла в её душе законченную форму. И сибирский «старец» был таким чудом.

Так цепочка событий привела Григория Ефимовича Распутина в императорскую семью, на самый верх русского общества. То, что случится дальше, перевернёт всю нашу историю.

Современный историк А. Елдашев весьма точно подметил: «На самого Распутина следует смотреть с позиции разновременных рамок: Распутин до 1905 года и Распутин после 1905 года; Распутин до санкт-петербургского периода и Распутин, вошедший в доверие к царской семье… Распутин, искренне ищущий Бога, преодолевая сотни и сотни верст, этот уходящий русский тип странника, „калики перехожего“, и Распутин – интриган, использующий свой несомненный провидческий дар во зло; Распутин – это Божий человек, и Распутин – это воплощение дьявола, оказавшийся в плену, в силках у тёмных сил, ставший их воплощением и олицетворением, нанёсший колоссальный вред и непоправимый урон моральному престижу правящей династии». [78]

Как, однако, точно подметила Зинаида Гиппиус: «К юродству же в каждой русской душе премирная тяга» [79]. Поэтесса, свидетель всех распутинских приключений в Санкт-Петербурге, полагала, что в самом старце настоящего юродства не было. А если что-то и было, то закончилось оно «бабничеством» [80].

Григорий Ефимович был не первым «святым», представленным Николаю II и его супруге в Петербурге. До него в императорских дворцах побывало несколько весьма колоритных персонажей из мира целителей и предсказателей, тех, кого принято в наше время называть экстрасенсами. Оккультизм стал настоящей модой. Санкт-Петербург, да и другие русские города, заполонили астрологи и хироманты, маги и чародеи. Как грибы после дождя росли оккультные кружки, в большом количестве издавались книги и журналы о магии. Особый интерес возник, как ни странно, к спиритическим сеансам – столоверчение стало повальным увлечением. Большой популярностью пользовались гастроли иностранных и отечественных предсказателей и гипнотизёров. В конце XIX столетия публичные сеансы проводил популярный «прорицатель» Осип Ильич Фельдман, практиковавший телепатию и магнетизм в последней четверти XIX столетия. Но прославился он тем, что вытащил упавшего в воду К.П. Победоносцева. Это неприятное происшествие случилось с обер-прокурором Синода в Севастополе.

Григорий Распутин. Петербург. 1900-е гг.

В 1884–1885 годах в России гастролировал «изобретатель и всемирно известный чтец чужих мыслей» Вашингтон Ирвинг Бишоп, чья загадочная смерть в 33 года привлекла больше внимания, чем нахождение им в зале спрятанных булавок.

Указанные примеры показывают, как мистика и шарлатанство ещё в 1880-х годах начало проникновение в общественное сознание городских обывателей. В новом XX веке мода на магов и прорицателей стала в Санкт-Петербурге и других крупных городах всеобщей.

Я уже писал, что черногорские княжны Милица и Стана, увлекавшиеся оккультизмом и мистикой, активно продвигали их в среде высшей знати. Через них (и их мужей) в царскую семью проник Григорий Распутин, «друг». Они же, вернее любовник (ставший мужем) одной из них, великий князь Николай Николаевич (младший) познакомил в Компьене в 1901 году императора Николая II с неким месье Филиппом, ставшим довольно быстро первым «другом» царской семьи.

Н.А. Филипп

Низье Антельм Филипп родился в 1849 году в деревеньке Луазье департамента Савойя. Интерес к народной медицине и знахарству начал у него проявляться уже в подростковом возрасте, а первых успехов на этом поприще достиг в 13 или 14 лет, когда подрабатывал в Лионе у родного дядьки, торговавшего мясом. Имея определённые способности к врачеванию и, в частности, к гипнозу, Филипп решил было получить медицинское образование, но не стал этого делать. Просто открыл в Лионе кабинет, где принимал больных, а одним из методов лечения была… молитва. Приём пациентов проходил на удивление просто: Низье спрашивал о болезни, а затем просил Бога исцелить больного. Так из мясника мэтр Филипп превратился во врача. Говорят, правда, что он начинал учиться на фармацевта, но бросил. Власти города штрафовали чудо-доктора за незаконную врачебную деятельность, но особых успехов в борьбе с ним не добились. Страждущие выстраивались в очередь к чародею, «излечивавшему», по слухам, все известные болезни.