Виктор Усов - Последний император Китая. Пу И

По мере приближения даты погребения императора начались работы по ремонту покрытия Священной дороги, ведшей к месту погребения, мостов и каналов. На всем пути следования кортежа был рассыпан чистый желтый песок. В тоннеле и залах «подземного дворца» уложили деревянные брусья и на них установили специальную тележку, покрытую циновками, сплетенными из пальмового волокна. Несколько раз с начала до конца отрепетировали траурное шествие: был сделан специальный Драконов паланкин, впереди которого была укреплена резная голова, а сзади – хвост дракона. Его накрыли покрывалом, расшитым золотыми драконами, и установили копию саркофага. Этот саркофаг должны были поднять и нести 128 носильщиков, от них требовалась точная согласованность действий. Для этого два барабанщика, шедших впереди, должны были задавать ритм движения всей процессии. Внутри паланкина кроме саркофага установлены были кресло и стол. На столе находилась чаша, до краев наполненная водой, а в кресле сидел ответственный чиновник, следивший, чтобы за все время шествия не расплескалось ни капли.

Траурная церемония продолжалась в путевом дворце три дня. Наконец, в 6 часов утра 13 декабря 1914 года саркофаг вынесли на Священную дорогу, где уже выстроился кортеж. Огромная процессия, насчитывавшая несколько тысяч человек, преимущественно из маньчжурской знати, более двух часов преодолевала около километра пути до ворот гробницы. Впереди следовали всадники Зеленого знамени, дворцовая гвардия и жандармерия. Затем двигались буддийские монахи в желтых халатах и белых куртках с кусками фиолетового шелка в руках. Младшие монахи несли бронзовую ритуальную утварь, за ними следовала живописная группа монахов-даосов в халатах, расшитых изображениями символов бессмертия. Вслед за монахами шли князья и высшие сановники бывшей империи Цин, одетые в серые куртки и халаты. Завершали процессию три паланкина с саркофагами. Первый – императора Гуансюя – несли 128 носильщиков, второй – императрицы Лунъюй – 96, замыкал их третий, самый скромный, принадлежащий трагически погибшей любимой наложницы императора Чжэньфэй (когда летом 1900 года в Пекине восставшие ихэтуани при поддержке правительственных войск осадили квартал иностранных посольств и пытались взять его штурмом, тогда на побережье Китая высадился военный десант, в который входили отряды девяти государств, в том числе Великобритании, Франции, США, России и Японии. В середине августа десант подошел к Пекину и взял его штурмом, сняв осаду посольств. Императорский двор бежал в город Сиань, а накануне бегства разыгралась драма. Вдовствующая императрица Цыси сообщила любимой наложнице Гуансюя Чжэнь, что путь далек и полон трудностей, неприятель может захватить караван и надругаться над женщинами, поэтому Чжэнь предлагалось покончить жизнь самоубийством. Чжэнь попыталась что-то возразить, но Цыси холодно усмехнулась и произнесла: «Нечего болтать, умрешь на моих глазах». Несмотря на мольбы о пощаде и душераздирающие крики наложницы никто не смел вступиться на нее и перечить императрице. Присутствующие рыдали, один из евнухов схватил Чжэнь и, удушив, втиснул ее тело головой вниз в узкое отверстие колодца. Впоследствии этот евнух был повышен в ранге. И только в 1901 году останки Чжэнь извлекли оттуда и захоронили на пустыре за городскими воротами Сичжимэнь. Впоследствии было принято решение о перенесении их на Западные гробницы одновременно с погребением императора Гуансюя).

Вот рядом с этими захоронениями в районе Силин и было создано бизнесменом из Гонконга Чжан Шии частное кладбище.

Чжан объяснил вдове Пу И, что его кладбище предназначено для богатых китайских эмигрантов, которые желают быть захороненными в Китае. Захоронение здесь Пу И, по его словам, будет иметь огромную коммерческую ценность. Чжан согласился и обещал покрыть все издержки, включая и захоронение Ли, после ее смерти. Он планировал расширить простую могилу Пу И и превратить ее в мавзолей, где будет лежать прах троих.

В январе 1995 года урну с прахом Пу И перезахоронили на Цинсилин поблизости от гробницы императора Гуансюя. Современная надгробная плита сделанная из мраморной крошки, где была выгравирована надпись императора, была положена в 300 метрах от гигантского мавзолея его приемного отца и предка императора Гуансюя.

Так неожиданно внимательно отнеслись китайские коммунисты к памяти последнего монарха, «искренне раскаявшегося в своем прошлом» и сурово осудившем его в своем известном на весь мир произведении «Первая половина моей жизни».