Д. Московская - Николай Анциферов. «Такова наша жизнь в письмах» - Письма родным и друзьям (1900–1950-е годы)

Привет мужу, дитяти и Кисе 147.

Штамп: Проверено Начальник Дома Предварительного Заключения 148.

Буду номеровать свои письма: это первое. Так легче переписываться, а в связи с решением вопроса о судьбе детей, столь затянувшимся, это важно.

Отъезд Светика, как я и думал, вверг меня, надеюсь – на время, в горькую печаль. Я следил за уходящим поездом и физически ощущал сгущавшийся вокруг меня мрак одиночества, и только мысль о том, что он всегда со мною, поддержала меня. А день был такой светлый, овеянный дыханьем приближающейся весны! Мне кто-то сказал сочувственно: «Лучше бы этих свиданий не было, от них еще хуже потом». Ну нет, как бы плохо ни было, но я бесконечно благодарен за свиданье, оно надолго заполнит разгоревшимся чувством любви мою жизнь, согреет ее. Вечером было северное сиянье такое великолепное, какого я никогда не видал. Это были не снопы, как обычно, а трепетали лучезарные крылья, заполнявшие большую часть неба. Повторилось сиянье и в следующую ночь. Я отыскал созвездие трех волхвов (в Орионе) и вспомнил, как Светик, глядя на три пуговицы моего рукава, сказал – «это у тебя тоже три волхва». А дома на кровати – забытая его подушечка, и когда я лег спать, то ощутил ее под своей головой как его ласку. Он во сне все ласкал меня. Я его часто будил толкая, он открывал глаза и начинал рукой гладить меня или прижимался ко мне. А его подушечка – мне теперь словно остаток его ласки, словно она впитала его сны, его думы и мечты. Светик мне показался очень маленьким, таким же глупым мальчушечкой, каким был, полным шалостей, фантазий и скрытой нежности. В этом < 1 слово нрзб > много-много застенчивости и скрытности в том, что для него особенно важно. Вспомните его на кладбище.

Какое же счастье, что он побыл эти три дня со мною, всколыхнув всю мою жизнь. И если с этим связано страдание, то да будет благословенно и оно.

Я сейчас полон Светиком: его движеньем, голосом, улыбкой, взглядом, его песнями, шутками, проказами, полон благодарностью, что его привозили ко мне. В нем я ощутил и его мать, едва уловимую в чертах лица, вложившую в него столько любви, и эту любовь я ощущал как печать, возложенную на него. И если он и Танюшка будут хорошими людьми, то мне ничего больше от жизни не надо, ничего. И в моей жизни, значит, все хорошо.

Простите, что все писал о сыне, но сейчас ни о чем другом писать не мог. Думаю о Вас и Вашей семье постоянно и встречу с Вами считаю одним из благословений моей жизни.

Сейчас я один в своей комнате. Жалобно мяучит кошка – она рожает. Когда я подхожу к ней и ласкаю ее, она перестает мяукать, а начинает мурлыкать. Чувствует, что не одна, и вот я как-то не могу этого обстоятельства объяснить рефлексологией 149, а по умбрийской школе 150выходит понятно. Ну, всего светлого Вам и Вашей семье.

АКССР, г. Кемь. УСЛОН Кемский отдельный пункт.

P. S. Калоши купил.

Только что получил карточку Тани, большое спасибо. Перед отъездом на линию решил написать Вам. Побившись с канцелярской работой (мне даже в газетной экспедиции пришлось поработать счетоводом, вот было наказанье!), я решил получить новую квалификацию и провел практические занятия по геологии 151. Теперь мне предстоит без достаточной теоретической подготовки ехать на линию коллектором 152. Геология меня интересовала всегда, и я, приступивши к ней, чувствую, что и на душе стало спокойнее, яснее. На свой выбор я смотрю серьезно. Он мне и в будущем даст возможность прокормить детей. Видите, я стал думать о будущем, а это хороший знак. На душе у меня теперь бывает хорошо. Нельзя было в жизни сразу пережить все то доброе, что мне было дано судьбой. И вот вложенное в меня тогда теперь раскрывается во всей полноте. Я брожу по горам. Ходил на вершину, где полянка и ели, откуда вид на озеро 153. Было уже около 12 ночи, и как я наслаждался одиночеством! Какое это было благо для человека. Недавно был там под утро и встретил восход солнца. Восходит оно над озером. Краски яркие, с массой нежнейших переливов. Геология еще больше сблизит меня с природой. И с простой жизнью. И как я жду, что наступит время, когда на душе будет тишина. Мне жаль расставаться с этими местами. Но я надеюсь снова вернуться и встретить весной здесь детей. А как они хорошо мне иногда снятся. Но как редко снится Таня. А Таточка и Павлинька ни разу не снились. Я буду бороться с тоской о детях. Мне все же боязно за их путешествие зимой.