Михаил Веллер - Махно

И всплывает имя Махно. У него уже батальоны. Настоящая армия. Все из наших, такие же селяне. Живут и робят в дому. А свистнет за тыном посыльный – винтовку на плечо, седло на коня, скачешь рядом в село, бьешь германца и помещика – а вечером уже дома. О це дило!

К лету 18-го Красная Гвардия была уже разоружена новой Красной Армией и расформирована. В Гвардии были эсеры, анархисты, меньшевики, то есть несогласные в чем-то с диктатурой большевиков люди. И ветераны, гордившиеся заслугами еще с весны 17-го. И непокорный, партизанствующий и разбойничающий элемент. Короче – гвардия свой срок отработала и была выкинута. Чистка, фильтрация, модернизация. Но название оставалось еще долго – красногвардейцы. Бойцы, то есть, за рабочую революцию против буржуазии.

Цвета анархии – красный и черный. Но красный уже «приватизировали» большевики. Черный – остался отличием.

Знамена, транспаранты, повязки – черные. Надписи – белым или серебряным. Грозно для врага, куражисто для своих. А череп с костями на черном фоне кто только не изображал за много десятилетий! Боец хочет наводить страх, это так простительно…

«Смерть или свобода!» – били по ветру буквы на реющих знаменах. «С угнетенными против угнетателей – всегда!» – выгибался дугой лозунг под ветром. Грозно, благородно – и искренне.

– Земля наша кормилица – черная; и смерть врагам мы несем черную, а мысли наши и слова – белые, светлые.

– Да здравствует наша, крестьянская, народная – Черная Гвардия!

С середины лета стремительно наращивается повстанческая армия Махно. Это своего рода «кадрированная армия резервистов»: разбита на роты (по деревням), батальоны (группы деревень и большие села). Собрались – метнулись – ударили – рассеялись и исчезли.

Вы что же думаете – с классическим гимназическим образованием анархисты не слышали фамилии Риэги и не читали в истории наполеоновских войн об испанской герилье?

…К хорошему человек привыкает быстро, и после трудового дня закусить стакан водки ломтем сала махновский штаб не избегал. Как сказали бы сейчас – лечебно-профилактическая доза для снятия стресса после нагрузок.

– Мы должны использовать выпавший нам уникальный исторический шанс! – гудел приятным баритоном Волин. – Именно сейчас, при всеобщем развале и безвластии, мы должны каждый день расширять сферу своего влияния и анархического уклада жизни. За порогом какой-то величины – мировая реакция уже не сможет повернуть процесс вспять. Крестьянская масса, если во главе ее стоит маленькая, но твердо сплоченная идейная группа, зубами и когтями, всей кровью и плотью будет защищать свою кровную землю!

Удержись тут на одной стопке. Звякало, булькало, играл лунный свет: ударили по селу первые петухи, крепка ночь за полночь.

– Мужик уважает силу, – тонким голосом рубил Аршинов-Марин. – А чужака мужик не любит. Если ты бьешь немца – мужик тебя уважает. А битый – он задумывается. Задумается – и пойдет в Германию, свою буржуазию бить.

– А варта сама разбежится, – даже в полумраке блестела жемчужная улыбка красавца-моряка Щуся.

К сентябрю повстанцы привели киевскую власть в раздражение. Пришел сбор урожая – а посланные обозы вырезаются и исчезают вместе с охраной!

– Этими бандитами пора заняться всерьез!

Гайдамацкие эскадроны патрулировали дороги, искали стычек. Германо-австро-мадьярские роты, при пулеметной повозке и полевом орудии, стояли гарнизонами в селах покрупнее. Отрядили два аэроплана – для наблюдения и оперативной связи! Образца 1916 года «Ньюпоры» на своих велосипедных колесах садились на любую лужайку и, почихивая, могли летать на грушевом перваче.

А слава уже шумела! «Махно там, Махно сям, Махно вездесущ и неуловим!» Грабанул склад Федька Щусь с братвой – «Махно ударил!», разгромил на шляху десяток подвод с отделением конных свой бывший пастух Семка Каретник – «Махно отбил!» Пошаливали да расшалились: серьезные хлопцы.

Полк немецкой пехоты, полк гетманской варты и четыре эскадрона венгерской конницы выделила власть Для организованного уничтожения бандитизма в районе Гуляй-Поля. Методично прочесывали села, перекрывали дороги, стягивали кольцо.

Как ведется антипартизанская война? Да очень просто, хотя обычно с малым эффектом.

Клеятся по станциям, почтам, телеграфам, магазинам, заборам – объявления: такие-то вне закона, а за поимку награда столько-то, а за мертвого столько-то, а за любые сведения столько-то. Сообщать местным властям. Когда сумма достигает критической массы – остается только ждать: раньше либо позже выдадут обязательно.