Владимир Карпов - Маршал Жуков

Итак, наступил день решающего сражения.

16 апреля, ночью Жуков выехал на наблюдательный пункт командующего 8-й гвардейской армией генерала Чуйкова, откуда он решил руководить войсками. По дороге Жуков заехал и побеседовал с командующим 1-й гвардейской танковой армией генералом Катуковым, еще раз убедился в полной готовности этой армии к выполнению поставленной задачи. Затем Жуков побывал у командующего 2-й гвардейской танковой армией генерала Богданова. И здесь все было в порядке. Прибыв на командный пункт Чуйкова, маршал по телефону еще раз убедился в полной готовности войск к сражению. Последние минуты, как вспоминает Жуков, были особенно томительными. И хотя генералы для успокоения попили чайку, внутреннее их волнение без труда можно представить.

В 5 часов утра словно небо рухнуло на землю, как какой-то космический обвал в одно мгновение загрохотали выстрелы, а затем и разрывы тысяч и тысяч снарядов; так началась артиллерийская подготовка. Через некоторое время над этой грохочущей огненной вздыбленной землей пошли волны авиационных соединений. В течение 30 минут на позиции противника обрушилось такое огромное количество снарядов, которое было привезено в 2450 вагонах. Всего было произведено 1236 тысяч артиллерийских выстрелов. Это почти по одному снаряду на каждого оборонявшегося в Берлинской группировке противника.

Жуков, наблюдая за артиллерийской подготовкой и не видя ответных огневых действий противника, принял решение сократить артиллерийскую подготовку до 30 минут. Что и было сделано. После того, как огневой вал стал продвигаться в глубину обороны противника, поднялись в атаку пехота с танками. И в это время вспыхнули 140 прожекторов, расположенных в двухстах метрах один от другого. Жуков рассчитывал на внезапность этого моря света, которое должно было не только ослеплять противника и освещать дорогу нашим войскам, но главным образом воздействовать как нечто непонятное, необъяснимое, как какое-то новое оружие, которое должно испугать, морально подавить противника. Я думаю, Жуков решил применить эти прожектора, используя свой опыт боев под Халхин-Голом. Там был очень неприятный эпизод, когда японские танки пошли в атаку с включенными фарами и дополнительными прожекторами, установленными на их башнях. Тогда это непонятное и неожиданное для наших войск освещение в ночном бою сыграло очень выгодный для японцев психологический эффект. Наши обороняющиеся части поддались панике и даже бросили свои позиции. Положение было Жуковым восстановлено путем введения в контратаку танковых бригад. Но эффект психологического воздействия Жуков запомнил и решил здесь, на завершающем этапе войны, использовать для подавления противника и меньших потерь в своих войсках.

Однако применение прожекторов оценивается военными специалистами по-разному. Одни считают, что они действительно морально подавили противника и ослепляли его, другие говорят, что этот свет не принес должного эффекта потому, что поднявшиеся при артиллерийской подготовке пыль, земля, дым представляли собой такую плотную стену, что свет прожекторов ее не пробивал. Сам Жуков с восхищением записывает свое впечатление: «Более 100 миллиардов свечей освещали поле боя, ослепляя противника и выхватывая из темноты объекты атаки для наших танков и пехоты. Это была картина огромной впечатляющей силы, и, пожалуй, за всю свою жизнь я не помню подобного зрелища!»

Следуя за двойным огневым валом, наша пехота и танки к рассвету овладели первой позицией противника. Однако наши войска, к своему удивлению, не обнаружили множества трупов, как это ожидалось под таким шквальным артиллерийским огнем. Противник, предвидя мощную артиллерийскую подготовку, отвел свои главные силы в глубину обороны. Это было не только большой неожиданностью, но и неприятностью для Жукова. Войска продолжали движение вперед, но встречали все большее сопротивление. А с выходом к Зееловским высотам продвижение наших войск вообще застопорилось.

Как позже выяснилось, главный рубеж обороны противника был построен на Зееловских высотах. Крутые склоны этих высот стали очень трудным препятствием на пути прежде всего танков, да и пехоты. А обширное плато за этими высотами скрывало построение системы обороны в глубине, да и артиллерийские позиции противника. И как пишет Жуков: «К 13 часам я окончательно понял, что огневая система обороны противника здесь в основном уцелела, и в том боевом построении, в котором мы начали атаку и ведем наступление, нам Зееловских высот не взять».