Александр Плеханов - Любовь вопреки судьбе. Александр Колчак и Анна Тимирева

Авторы не могут согласиться с этим утверждением, и только потому, что быть «вне политики» – тоже политика. Хорошо известная истина: человек, живущий в обществе, не может быть свободным от общества. Анна Васильевна сохранила себя. Голова у нее была светлая. Она была в курсе культурной жизни, если уж не страны, то, во всяком случае, столицы. И после знакомства с А.В. Колчаком находилась не только в курсе всех его дел, но и помогала ему в повседневной работе (почитайте протоколы ее допроса в Иркутске после самоареста в 1920 г.), бесспорно, ее советы оказывали влияние на решения, принимаемые адмиралом.

За что же Анна Васильевна полюбила Александра Васильевича и писала о нем возвышенным слогом? «Независимо от того, какое положение занимал Александр Васильевич, для меня он был человеком смелым, самоотверженным, правдивым до конца, любящим и любимым. За все время, что я знала его – пять лет, – я не слыхала от него ни одного слова неправды, он просто не мог ни в чем мне солгать. Все, что пытаются писать о нем – на основании документов, – ни в какой мере не отражает его как человека больших страстей, глубоких чувств и совершенно своеобразного склада ума… Я понимаю, что вам трудно представить его в жизни: надо сказать, что он был необычный человек, и за всю мою долгую жизнь я не встречала никого на него похожего. Прежде всего, он был человеком очень сильного личного обаяния. Я не говорю о себе, но его любили и офицеры, и матросы, которые говорили: «Ох и строгий у нас адмирал! Нам-то еще ничего, а вот бедные офицеры» [1] Колчак Александр Васильевич – последние дни. Барнаул, 1991. С. 160–161.

А.В. Колчак – один из самых противоречивых деятелей российской Гражданской войны, общепризнанный вождь Белого движения, выдающийся полярный исследователь, видный военачальник Первой мировой войны. И к тому же – личность необычного человека, ставшего объектом поклонения и ненависти миллионов соотечественников. В советской трактовке истории Гражданской войны создан образ тупого, жестокого адмирала. Стереотипы оказались живучими и сегодня, об этом свидетельствует полемика вокруг установки памятника Верховному в Иркутске. Имя адмирала Колчака до сих пор остается идеологически заряженным, противников и сторонников у него всегда хватало с избытком. «Кровавый адмирал», «реакционер, утопивший демократию в крови», – подобные определения почти столетней давности не сходят со страниц некоторых газет и журналов сегодня.

Но при всей неоднозначности этой фигуры в истории России можно с уверенностью сказать, что А.В. Колчак – масштабная личность и незаурядный военачальник. По мнению поэта Ю.М. Кублановского: «Колчака только ленивый не попрекал в неэффективности его «диктаторства» и военных ошибках в борьбе с коммунистической армией. Не станем верить недоброжелателям на слово: Белое движение было настолько разношерстно и мировоззренчески эклектично (от социалистов до монархистов), что просто органически не было способно солидарно сфокусироваться в авторитетном едином лидере, – это раз. А во-вторых, Колчак, прежде всего военный моряк, высокоодаренный полярный исследователь и гидролог (что в ту пору было неотделимо от доныне поражающих воображение экспедиционных подвигов) – воевать на суше с обезумевшими соотечественниками, конечно, был не его удел. Он взялся за это по обстоятельствам и чувству долга, не имея, пожалуй, никаких специальных амбиций. Впрочем, разумеется, определенная идеология у него была – идеология военного человека и патриота».

В феврале 1919 г. в письме жене он так описывает свое положение: «Я служу Родине своей Великой России так, как я служил ей все время, командуя кораблем, дивизией или флотом. Я не являюсь ни с какой стороны представителем наследственной или выборной власти. Я смотрю на свое звание как на должность чисто служебного характера. По существу, я Верховный главнокомандующий, принявший на себя функции и Верховной Гражданской Власти, так как для успешной борьбы нельзя отделять последние от функций первого. Моя цель первая и основная – стереть большевизм и все с ним связанное с лица России».

После расстрела Александра Васильевича великий русский писатель, лауреат Нобелевской премии Иван Алексеевич Бунин писал: «Молча склоняю голову и перед его могилою. Настанет день, когда дети наши многое простят России за то, что все же не один Каин владычествовал во мраке этих дней, но и Авель был среди сынов ее. Настанет время, когда золотыми письменами на вечную славу и память будет начертано его имя в Летописи Русской земли» [2] И.А. Бунин, 1921 г., Париж. Из речи на панихиде по А.В. Колчаку. .