Array Сборник статей - Георгиевские чтения. Сборник трудов по военной истории Отечества

Анализируя составленное на основе синодиков родословное древо, видим, что в нем упоминается князь Андрей Андожский, живший приблизительно в первой четверти XV в.

Таблица 1

Белозерские князья по Ростовскому и Череповецкому синодикам

Его отцом и дядей были соответственно Юрий и Василий Ивановичи, сыновья уже неоднократно упоминавшегося нами князя Ивана Федоровича Копорского. Поскольку внук последнего упоминается с определением «Андожский», с большой долей вероятности можно отнести это определение и к Юрию и Василию Ивановичам. По хронологическому расчету поколений они жили как раз в эпоху Куликовской битвы и, очевидно, именно они упоминаются «Сказанием» как не названные по именам князья Андомские. Тем самым возникновение Андомского удела Белозерского княжества необходимо датировать именно этим временем.

Но как быть с возражениями Ю. К. Бегунова и В. А. Кучкина, относивших образование этого белозерского удела к 20-м гг. XV в.? [43]Историками достаточно давно было подмечена разница в написании владельцев данного удела: сначала они писались андомскими, а затем стали именоваться андогскими. Но никто из специалистов так и не объяснил замену одной буквы другой. Между тем на территории Белозерья имеются две реки: Андома, впадающая в Онежское озеро, и Андога, приток Суды. Первая из них послужила основой названия удела XIV в., а вторая – для удела XV в. (судя по родословцам, родоначальником Андогских князей стал князь Михаил Андреевич, пять сыновей которого жили при Иване III).

«Сказание о Мамаевом побоище» дошло до нас во множестве списков. Все они могут быть сгруппированы в отдельные редакции. Текст памятника, наиболее близкий к первоначальному авторскому тексту произведения, читается в основной редакции, сохранившейся в нескольких десятках списков. Основная редакция, в свою очередь, разбивается на несколько вариантов. Один из таких вариантов, отличающихся тем, что в целом ряде случаев он сокращает текст «Сказания» за счет выпуска религиозно-риторических сравнений, отступлений автора, молитв великого князя, был в свое время опубликован Л. А. Дмитриевым. По одному (из трех привлеченных для публикации списков) он был условно назван вариантом Михайловского [44]. К сожалению, для позднейших исследований он не привлекался, хотя содержит любопытные уточнения и, в частности, дает отчество князя Андрея Кемского. Прибытие белозерских князей к Дмитрию Донскому он описывает следующим образом: «И приидоша к Москве белозерские князи: Феодор Семенович, да князь Семен, да князь Андрей Иванович Киевский, да князь Глеб Каргапольский с вой своими вельми учрежено – доспехи на них и шеломы, яко вода колышет морскими волнами. По числу же с ними приидоша белозерские и каргопольския силы 30 000» [45]. Комментируя этот отрывок, Л. А. Дмитриев полагал, что надо читать не «киевский», а «кемский», как это указано в других вариантах основной редакции «Сказания», а здесь перед нами явная описка [46]. Зная отчество Андрея Кемского и обратившись к составленному на основе Ростовского соборного синодика родословию белозерских князей, легко определить, что единственно возможным его отцом мог быть только князь Иван Федорович Копорский, а сам Андрей Иванович, по хронологическому расчету, жил в эпоху Куликовской битвы.

Возникновение Кемского удела родословцы обычно соотносят с Семеном Васильевичем Кемским, чье имя фигурирует в Ростовском синодике. Однако никакого противоречия здесь нет. Судя по «Сказанию», на Куликовом поле погиб целый ряд белозерских князей, среди которых, очевидно, был и Андрей Кемский. В этой ситуации его удел оказывался выморочным и чуть позже мог достаться его двоюродному брату Семену Васильевичу, который и стал родоначальником всех последующих князей Кемских.

Загадочным остается происхождение упомянутого «Сказанием» первого из белозерских князей – князя Федора Семеновича. В свое время Д. И. Иловайский обратил внимание на то, что следующим после Федора Семеновича «Сказание» называет Семена Михайловича. Это обстоятельство позволило ему предположить, что в данном случае мы имеем дело с родственниками – отцом и сыном. Правда, историку не был известен Ростовский синодик и, основываясь лишь на родословцах, он сделал неправильный вывод, что Федор Семенович мог быть племянником убитого в 1380 г. князя Федора Романовича Белозерского [47].